- А сам почему не пошел на это место? Ведь ты бы потянул. – сказал Андрей.
- Я не карьерный человек. Меня интересуют технологии и я ими занимаюсь. И потом Юсуповы никогда не шли во власть, но власти помогали. Так и я – помогаю по мере сил. – развел руками Макс. – И во власти я буду связан, а не заниматься тем, что мне интересно.
Чрез месяц объявили об отставке Сергеева и о назначении Белоусова. Народ никак такого не ожидал и все сводилось к тому чей он ставленник и почему впервые назначен гражданский на такую должность. Примаков хитро улыбаясь сослался на Европу, где вовсю командовали армиями гражданские, но никто не подозревал разницу. Макс на основе материалов Академии ГШ подготовил мнемонику для Белоусова и он ее прошел за неделю, плюс он подстегнул его мозг и тот стал работать много эффективнее. И он теперь пил препараты Макса и чувствовал себя прекрасно.
Теперь военные удивлялись познаниям молодого министра в военном деле и относили это к влиянию родителей и дедов. Он первым делом создал Ревизионное управление и стал принимать поэтапно все, что принадлежало армии и ставил это на учет. Тут то и оказалось, что до этого никто и не представлял какое огромное хозяйство находится в руках у молодого министра. Тот сам поражался и все время вспоминал Макса и его прогнозы по поводу государства в государстве. Потом он выделил в этом управлении департамент флота и стали шерстить все флотское хозяйство – и там было на что посмотреть. И еще он понял, что министр не должен заниматься войной – то дело ГШ. Он буквально занимался экономикой самой армии, что и было его специальностью. Только теперь он начал понимать о чем говорил Макс. Он уже понимал все военные задачи и одновременно он знал законы экономик, чтобы решать их.
Макс же всегда приезжал на совещания, если речь шла о технике или связи. Об его прагматику всегда разбивались влажные мечты некоторых военных. Как то на военных играх он раскатал батальон противника усиленный батареей гаубиц ротой тяжелой пехоты без артиллерии и минометов, имея только два типа дронов и стрелковку, на деле доказав, что за дронами будущее, а без разведывательных дронов вообще нельзя воевать. Потом он показал, как они били бородачей в Чечне изменив голову ракете от Смерча. Все удивленно смотрели на это не веря, что так он воевал в Чечне. Потом он показал на деле все преимущества антиграва перед вертолетом. И по цене и по выживаемости и по универсальности. Производство вертолетов сохранять или нет не его дело – то Правительство будет решать. А вот армии категорически нужны антигравы и много, а вертолеты можно продавать по мере наполнения антигравами. Тем более, что Сормовский завод уже вышел на обороты массового производства. На антигравы он ставил гауссовы пушки, которые были много эффективней обычных. И к ним все равно ставили еще и обычные пушки в 30 мм и 57 мм зенитные, как Макс и предсказывал. Прицелы и тепло- и ноктовизоры тоже поставлял Макс. А также камеры и датчики радиационной и электромагнитной опасности.
Также он предложил упразднить ВДВ, как класс и вместе с морпехами сделать из них соединения тяжелой штурмовой пехоты без раздела между морскими и воздушными. Форму сделать по желанию. Тут он не давил. Главное наполнение. И предложил наполнять тяжелую пехоты дронами и квадроциклами для быстрых прорывов. А также самоходками и РСЗО. И снайперскими винтовками больших калибров с Терминаторами и антигравами для десанта. Полевые игры показали, что тяжелая пехота в состоянии раскатать врага не поморщившись и ВДВ в столкновении с ней просто будет уничтожена. Что и приняли за основу. Для борьбы с дронами все подразделения имели автоматические дробовики типа Сайга со специальными боеприпасами к ним. На них ставили охотников или стрелков на траншейном стенде, как наиболее подготовленных. Армия постепенно преобразовывалась. И настала очередь флота.
Глава 9
Флотские мучения.
Макса наконец объявили второй раз нобелевским лауреатом. Нобелевский комитет официально это опубликовал и перед рождеством назначил вручение в Стокгольме. Перед этим его замордовали телевизионщики с просьбами снять его интервью в его доме и с семьей, чтобы якобы приблизить к зрителям – обычным гражданам страны. Макс был категорически против, чтобы сюда еще и семью мешали. Но уступил, когда ему позвонил Президент и попросил пойти навстречу – все-таки второй в истории двойной Нобель - это повод для гордости всей страны. Но пускать домой он их отказался напрочь. Мой дом – моя крепость. И предложил сделать фильм об одном его дне. С утра и до вечера. С перебивками с интервью всех, кто знал Макса в его разных ипостасях. Ну знакомых они сами расспросят, а вот один день получился очень насыщенный. Утром, как всегда упражнения на снегу, разминочный комплекс еще как Лавров учил. Потом завтрак в дороге на антиграве. Потом контора и поездка в Минобороны. Совещание с флотскими и посещение его программистов и инженеров. Видеоконференция с диспетчерами спутниковых систем. Обед. Доклад Хандамирова по правовым аспектам патентного применения его технологий. Поездка в его школу, где училось всего двенадцать учеников и его лекция для них. Показ фокуса с зажиганием спиртовки. Прием китайской делегации в конторе в здании «Тройки». Совещание у Президента и отлет домой. Ужинал он всегда дома с семьей, если не уезжал куда-нибудь по делам. Подробное меню ужина, потом игра с собаками на улице и отбой. Все это разбавили опросами и интервью со старыми кадрами с Олимпиады и Чемпионата мира. Также космонавты дали «показания» и конструкторы. И отдельно Глава Правительства и ЦБ. И ученые, конечно. В общем получился фильм на 2 часа времени и его показали по всем каналам, после чего устроили пресс-конференцию в здании той же «Тройки» для наших и зарубежных корреспондентов.
Макс туда пришел в своей повседневной одежде и сел за стол. Все эти новомодные штучки с сидением в креслах он не любил. Управлял всем его пресс-атташе. Макс сказал пару слов о том, что он рад что его вклад в науку был оценен комитетом и надеется и дальше работать на эту тему.
Особенно старались западные живчики. Всякие вопросы с подковыркой Макс вообще игнорировал. Заявляя, что вопрос не по теме встречи. На политические вопросы тоже заведомо не отвечал, заявляя, что не политик. Но один чел его все-таки достал вопросом об овладении черной энергией. Макс поднял руку и сказал – Этот господин сам не знает о чем спрашивает. Яркий пример воинствующего дилетантизма. Нет в нашем мире темной или светлой энергии. Есть просто энергия и в нашей власти ее преобразовать. Вот посмотрите - что это такое? И Макс показал на ладони темный сгусток.
-Это сгусток энергии, - произнес он. И он темного цвета. То есть вы его видите таким. А на самом деле?
И тут по сгустку пошли волны разноцветных жгутов и постепенно он превратился в сияющий шар с размытыми краями ярко синего цвета и потом затихая поменял цвет на красный и потом ушел в желтый и опять в темно-серый. Вот вам пример управления энергией – и где какая энергия темная или светлая вы не скажете, потому как ее нет. Это просто энергия в чистом виде, которую можно преобразовать в работу или в свет или в выплеск в виде взрыва или просто спустить в землю и таким образом ее просто выкинуть на свалку. Ею можно напитать человека или другое существо или применив летально убить его. А можно пустить его например в батарею ее зарядить ее электричеством. А можно и вытащить ее оттуда и преобразовать, например в тепло вашем доме или палатке.
Он достал свой телефон и вынул батарейку из него. – Вот обычная батарея из моего телефона. Она заряжена на 75 процентов. Все просто. Мне темно у себя в палатке и я хочу света. Беру кристалл кварца. – Он вынул из кармана кристалл и показал его. – Потом превращаю энергию в батарее в энергию световую в кристалле – И кварц засиял у всех на глазах. – Это и есть преобразование энергии или энергопереход. На этом принципе и работают мои реакторы. Так что цвета у энергии нет – есть тот или иной вид энергии. И доверять своим глазам не надо. Они просто многого не видят. Так как ваш мозг не готов воспринять эти картинки и не распознает разницу. Видите же вы не глазами, а мозгом. А глаза просто ваш датчик съема информации из окружающей среды. И поверьте, мир совсем не такой каким вы его видите. Он совсем другой, но увидеть его не каждому дано.