Дама наконец повернулась и оглядела его богатый костюм: бутылочно-зеленый фрак и туго натянутые лосины. Золотая отделка поблескивала в свете свечей. Впрочем, Милтон всегда предпочитал, чтобы его одежда ослепляла и обезоруживала.
И его расчет неизменно оказывался верным. И действовал даже на нее, даже после стольких лет…
Сердце Куинс на секунду дрогнуло. Но она продолжала любоваться широкой грудью Милтона, его зелеными, сверкавшими, как драгоценные камни, глазами, длинными стройными ногами…
Пока не вспомнила, как и почему они оказались здесь. Когда-то они были мужем и женой… счастливой парой, связанной тайной кольца. До тех пор, пока Милтон не предал ее доверия. Ее веру в него.
Пффф… все это в прошлом…
– Неужели тебе не подвернулось ни одной глупой молоденькой нимфы, которая так легко поддается обольщению? – бросила она. – Или уже успел перебрать всех доступных кандидаток?
– Ай-ай-ай, – покачал головой Милтон. – Как всегда, остра на язык. И не способна сосредоточиться на неотложной задаче. – Он кивнул в сторону трио юных дебютанток, весело щебечущих в углу комнаты. – Для женщины твоих талантов вряд ли так уж сложно подойти туда и снять кольцо с ее руки. Мое ты украла очень ловко!
– Ты был пьян и возлежал в объятиях любовницы, – напомнила Куинс, не отрывая взгляда от объекта самого пристального наблюдения. Леди Гермиона Марлоу. Но пока леди находится в компании подруг, будет далеко не так просто украсть кольцо, как это кажется Милтону.
– А ты уклоняешься от сути вопроса, – возразил он, глядя на свою руку. На этой руке он носил кольцо в продолжение их короткого брака. – Должен сказать, вчера тебе повезло: ее прервали, и она не успела высказать своего желания до конца. А теперь иди, добывай мое кольцо.
– И как ты предлагаешь это сделать? Подойти и попросить отдать кольцо? Мол, простите, леди Гермиона, но не хотите ли вернуть кольцо мне? Видите ли, оно обладает неведомой вам силой и если захотите чего-то пожелать, я буду просто обязана исполнить ваше желание?
Милтон издал непристойный звук и стал изучать свою добычу.
– Она может пожелать всего лишь чашку лимонада, и на этом все будет кончено.
– Ты, очевидно, не пробовал этого лимонада, – заметила Куинс, качая головой. – Нет, боюсь, если леди Гермиона чего-то захочет сегодня… желание будет иметь прямое отношение к…
– Ка-а-а-кого дьявола он здесь делает? – выдавил Милтон, панически обшаривая глазами зал.
Куинс обернулась к двери и ахнула при виде графа Рокхерста, широкими шагами входившего в бальный зал.
– Это твоя работа, верно? – неожиданно прошипел Милтон. – Решила подшутить надо мной?
Однако Куинс уже не слушала. Кольцо или нет, но она не намерена попасться на глаза графу Рокхерсту!
Куинс повернулась, чтобы поскорее отойти в противоположную сторону… куда угодно, лишь бы оказаться подальше от него, но Милтон злобно вцепился в ее руку.
– Куинс, – проскрежетал он, слегка ее встряхнув, – это ты привела его сюда?
Куинс посмотрела на свою руку, все еще находившуюся в плену, после чего подняла глаза:
– И зачем мне это нужно?
– Вот и объясни, – парировал Милтон, и Куинс подумала, что в жизни не видела такого панического страха в его взгляде. – И начхать мне на все твои идиотские замыслы наказать меня! Одно я знаю точно: ты не уйдешь из этой комнаты без моего кольца! Я приказываю тебе раздобыть его!
– Ты? Приказываешь? – рассмеялась она и, вырвавшись, растворилась в толпе, прежде чем Милтону удалось ее остановить. Слишком хорошо Куинс знала, как ненавидит Милтон многолюдное общество. Именно на это она и рассчитывала.
– Куинс, немедленно вернись ко мне. Это не смешно, – прошептал он ей в спину. – Будет большая беда. Помяни мои слова. И я не отвечаю, если она…
Но тут Милтон ощутил знакомый неприятный трепет, означавший только одно. Он прав. Слишком поздно.
Ибо Гермиона Марлоу тоже заметила графа Рокхерста и загадала желание едва ли не со следующим выдохом.
Леди Гермиона Марлоу, стоя в стороне, оглядывала многолюдный зал «Олмака».
– Он сейчас вернется, – заверила ее подруга мисс Индия Бакстон, кивая в сторону стола с закусками, где молодой аристократ наполнял чашу пуншем.
– Кто? – спросила Гермиона.
– Лорд Хастингс, – вмешалась Томасин Уинсли. – Господи Боже, Минни, ты уже успела забыть?
– Не понимаю, как тебе это удалось! – объявила Индия. – Он только что не попросил твоей руки!
– Но я вовсе не хочу, чтобы он просил моей руки, – возразила Гермиона. – Он такой… такой…
– Скучный, – согласно кивнула Томасин.
Мало того, ужасный зануда. И это еще слабо сказано. Но к сожалению, именно такие, как лорд Хастингс, предназначаются для девушек вроде Гермионы, Томасин и Индии – тех, кто вот уже третий сезон не может найти себе мужа.
И если они не обзаведутся парой в ближайшие несколько месяцев, этот сезон окажется для них последним. И не нужно забывать, что июнь уже близко, так что у них почти не остается времени, чтобы найти мужчину, от которого бросает в дрожь, и одновременно осчастливить родителей, исполнив самое заветное их желание.
– Кстати, мисс Берк, по-моему, до сих пор страдает из-за твоей сегодняшней победы в состязаниях лучников, – продолжала Томасин, поспешно меняя тему, поскольку, если уж быть до конца честными, никто не желал видеть себя в роли будущей леди Хастингс.
Индия гордо задрала нос:
– Вы забыли, как мерзко она кашляла каждый раз, когда тебе приходилось стрелять?
– Противная хитрая обманщица, – согласилась Томасин, кивая в сторону бессовестной особы, пребывавшей в окружении своих друзей. Никаких ниш и темных углов для мисс Лавинии Берк! Она и ее сердечные подружки всегда занимали центральную сцену «Олмака».
– Смотри, как сестры Дьюмон из кожи вон лезут, чтобы развеселить Лавинию! У нее такой кислый вид, словно она выпила слишком много лимонада! Как же мы повеселились сегодня, Минни!
– Видела бы ты ее лицо, когда твоя последняя стрела попала в яблочко, – вторила Индия, обмахиваясь веером. – О, столь прекрасное зрелище стоило того, чтобы притащиться на этот скучнейший бал!
– Я тоже радовалась, что побила ее, – призналась Гермиона. – Она такая самодовольная и жеманная! Поверите, я сама слышала, как она говорила этим полоумным сестрицам Дьюмон, что отвергла Себастьяна и тот из чистого отчаяния женился на Шарлотте.
– Всякий, кто подметил, как твой брат смотрит на Шарлотту, сразу понимает, почему он на ней женился, – вздохнула леди Томасин. – Я просто мечтаю, чтобы нашелся мужчина, который тоже так будет на меня смотреть.
Гермиона и Индия дружно закивали.
– О небо! – вдруг ахнула Томасин, прикрывая рукой рот, чтобы удержаться от смеха. – Бедный лорд Хастингс!
Подруги обернулись и увидели, как лорд Хастингс пробирается сквозь толпу в противоположном направлении.
– Так и знала, что он заблудится, – хмыкнула Гермиона, приподнимаясь на мысочки и глядя вслед молодому барону, осторожно державшему в руках чаши с пуншем. – Может, окликнуть его, прежде чем он прольет на кого-то пунш, или подождем, пока он поймет, что мы стоим в противоположном конце комнаты?
Но Индия вместо ответа издала какой-то странный сдавленный звук. Обернувшись, Гермиона с удивлением увидела, что подруга разевает рот, как выброшенная на песок форель. Похоже, и Томасин поразило нечто вроде молнии.
– О Господи! Боже… – выдохнула она, широко раскрыв изумленные глаза и глядя куда-то поверх плеча Гермионы. – Ты в жизни этому не поверишь, Минни!
Индия моргнула и снова попыталась что-то сказать, но рот по-прежнему открывался и закрывался, словно она не могла найти слов, чтобы описать открывшееся перед ней зрелище.
– Что там? – спросила Гермиона, оглядываясь, но видя только узкую высокую фигуру лорда Баттерсби, стоявшую у нее за спиной. Вряд ли его приход привел Индию в такое состояние: несчастная выглядела так, словно только что проглотила попугая собственной тетки.