– Ты не можешь вот так положить ее на матрас, – заявила Роуз, стоя в дверях. В ее голосе звучали слезы. – Под нее надо подложить что-нибудь мягкое. От пуговиц на матрасе у нее останутся синяки. Ее кожа теперь такая нежная, что они появляются едва ли не сами собой. Мы должны купить наматрасник для ее кровати.
– На какие деньги?
– На те, которые ты тратишь на машину.
Томас спокойно выдержал бушующий жар гнева жены. Он исходил от нее неровными волнами. Но потом, стоя перед ней, почувствовал, как ему стало легче. Это опять была прежняя Роуз с ее забавной полуулыбкой. Она перевела дыхание и рассмеялась:
– О, мама, посмотри на себя. Большие пальцы на маленьких ступнях торчат прямо вверх, как два пистолета.
Роуз и Томас расстелили под старухой сложенное шерстяное одеяло. Это было единственное, что они могли придумать, и теперь Ноко медленно пересекала реку сна, уплывая от них вдаль на своем тонущем плоту.
По выходным, чтобы возить воду для питья, Томас обычно пользовался конной упряжкой. Для умывания и уборки они собирали дождевую воду в бочки. Зимой они растапливали снег. Но сейчас у него не было времени запрягать лошадь. Томас постелил старый брезент в багажник машины. Он был очень осторожен. Разлитая в багажнике вода могла замерзнуть на всю зиму, а затем, летом, там появилась бы плесень. Хотя его предусмотрительность означала лишнюю поездку, он никогда не возил канистры с водой на заднем сиденье. Конечно, Уэйд поехал вместе с ним. Умный, как и все его дети, он усвоил программу двух классов за один год и теперь учился с мальчиками, которые были старше его.
– Я вышел против старины Альберта, папа, и провел пару отличных ударов.
– Никаких драк.
– А потом я врезал ему еще три или четыре раза.
– Послушай, Уэйд…
– Четыре слова там, где хватит и трех.
– Слова – это по-нашему. Всегда лучше найти выход из драки с помощью слов.
– Это то же самое, что убежать, ты сам говорил.
– Я имел в виду, убежать благородно.
– Но я не хочу убегать. Это заставит их называть меня краснокожим нюней.
– Тебе не нужно ничего доказывать. Я не хочу, чтобы ты дрался, но если бы ты это делал, то был бы звездой «Золотых перчаток», как Лесистая Гора.
– В следующую субботу у него бой в Боттино[29]. Он дерется с Джо Уобблом.
– Джо Воблешински! У меня в субботу выходной. Я отвезу вас, дети. Возьмем и маму, если она согласится.
Уэйд восхищенно кивнул и поднял кулаки. Они наполнили канистры водой, потом купили разрыхлитель, сахар, овес и чай – все по списку Роуз, после чего вернулись домой, и Томас отправился за картошкой. Он копал быстро, и Уэйд едва успевал складывать ее в мешок. Так они просостязались друг с другом до темноты.
Жидкая грязь
Потирая ноющую сзади шею, Патрис медленно шла по заросшей травой дороге. Она знала, что родичи матери будут там, расположившись лагерем. Они там и были. Пара потрепанных брезентовых палаток, шалаши из веток, обмазанные засохшей глиной. Костер для приготовления пищи. Озерными камнями с одного конца была зажата ветка железного дерева, на которой над крошечным пламенем висел чайник. Чурбаны, пригодные для использования в качестве сидений, были вытащены из поленницы и расставлены вокруг костра. На краю окружающей дом поляны, у каркаса парильни[30], стояла еще одна палатка особой формы, которая означала, что среди гостей был джиисикид, шаман. Жаанат послала весточку своему двоюродному брату Джеральду, чтобы тот пересек границу и помог ей найти дочь. Это была одна из причин, по которой позвали джиисикида. Он мог находить людей. Джеральд, или дух, вошедший в Джеральда, летал, пока шаман находился в трансе, в Города[31] и смотрел, что там происходит. Он должен был выяснить, почему за последние пять месяцев Вера не написала ни строчки, не сообщила о себе в программу переселения и не поговорила ни с кем из людей племени, живущих поблизости.
Жаанат держала над дверью свежую сосновую ветку. Этим утром она сожгла сосновые иголки с можжевельником и медвежьим корнем. В полутемном доме пахло ароматным дымом. Джеральд сидел за столом с парочкой других гостей. Они пили чай и смеялись. В перерывах между шутками они обсуждали церемонию с участием Жаанат – как та будет проходить и кто может задать другие вопросы, как долго им следует ждать, следует ли установить парильню, какого цвета лоскутки привязать к ветвям и в каком порядке. Кто будет запевать каждую песню. Они дразнили друг друга. Подробности. Патрис никогда не обсуждала подробности жизни своей семьи с теми, кто ее бы не понял. Во-первых, откуда им знать, насколько все в ней странно. Но цвета и детали напомнили ей о том, как католики выбирают свои цвета и сосредоточиваются на своих таинствах. Как будто все это имело значение для духов или Святого Духа.
30
Парильни – отапливаемые куполообразные сооружения, используемые индейскими народами для обрядов очищения.
31
Города – так называют два крупнейших города Миннесоты: Миннеаполис, самый густонаселенный город штата, и Сент-Пол, столицу штата, которая непосредственно граничит с Миннеаполисом на востоке.