– Этой кучке прилизанных образцово-показательных засранцев? – он метнул испепеляющий взгляд на девушку, но та даже не шевельнулась.
– Давай не будем так говорить, – поморщился Регги. – Это крупная и серьезная лондонская фирма. Их офисы раскиданы по всему миру. У них прекрасные влиятельные клиенты и… Джек остановил его взмахом руки.
– Я и сам могу продолжить, Регги. Мне известно, кто они. Но почему? Почему ты собираешься продавать наше агентство? С какой стати? И почему ты раньше мне ничего не говорил?
Сложив руки на груди, Регги откинулся на спинку стула.
– Я не смог отказаться от столь выгодного предложения.
Грусть отразилась на его лице. Регги Уилдинг был одним из лучших умов в рекламном бизнесе, одаренным человеком с большой силой воображения, способным заинтересовать тем, что ему было выгодно, любого из своих клиентов.
– И все-таки объясни мне, бестолковому, почему ты продаешь агентство! – снова попросил Джек, надеясь получить более подробный ответ.
– У меня есть на то причины, Джек. И ты… ты бы их обязательно понял.
– Отлично. Выкладывай. Я хочу их понять.
Регги взглянул на свои ладони, будто бы выгадывая время для хорошо продуманного, безупречного ответа, к которому невозможно было бы придраться.
Когда Джек, наконец, встретился с ним глазами, то он уже догадался, что прямого ответа он не услышит.
– У меня есть на то убедительная причина.
Кровь бросилась Джеку в лицо, и он совершенно забыл про женщину, сидящую рядом. Джек начал работать у Регги десять лет назад, и за это время вокруг них сложилась потрясающая команда, благодаря которой на свет появилось неординарное элитное рекламное агентство. Ну, так почему вдруг теперь их должен поглотить какой-то бесцветный интернациональный конгломерат?
Джек покачал головой. Нет! Просто «убедительной причины» здесь недостаточно.
– Ты прекрасно понимаешь, что Андерсон, Старджин и Ноубл погубят твою фирму, лишат ее самобытности, превратят в стандартную унылую серость, – Джек пытался не сорваться, хотя его голос уже дрожал от гнева.
– Я знал, что ты отреагируешь именно таким образом. Но в контракте я поставил некоторые условия. Они могут купить наше агентство только при условии, если ты станешь его президентом и будешь заниматься всеми делами в Нью-Йорке. – Регги вопросительно посмотрел на Джека, видимо, полагая, что тот должен запрыгать от счастья.
– Именно поэтому я и вызвал Лили сюда, – закончил Регги, давая девушке знак, чтобы та продолжала.
Она устроилась поудобнее и спокойно взглянула на Джека.
– Моя компания называется «Новый имидж», – сказала она. – Регги нанял меня, чтобы я поработала над твоим обликом, который должен отвечать столь высокой должности.
На какую-то долю секунды Джек испугался, что он не сумеет сдержаться и наорет на обоих. Он уже открыл рот, но оттуда не вылетело, ни звука. Ему в первый раз в жизни не хватило слов.
Гнев заставил его зеленые глаза потемнеть, и он, что есть силы, ударил кулаком по столу так, что из чашек выплеснулся кофе.
Глаза Лили расширились, но сдаваться она не собиралась.
– Я уже говорила, что это будет очень интересно, Джек.
Джек медленно перевел взгляд с нее на Регги, пытаясь усмирить ярость, бушующую у него в крови.
– Нет уж, спасибо, – произнес он тихо. – Я не нуждаюсь в каких-либо изменениях. – Я надеюсь, ты это поняла вчера ночью.
Лили слегка побледнела, но ее глаза вновь не выдали никаких эмоций. Сильная женщина, эта Лили Гарпер! – не мог не признать Джек. – Многообещающий имиджмейкер.
Он медленно поднялся со стула.
– Удачи тебе, Регги. Вряд ли нам теперь доведется работать вместе.
– Джек, постой, ты мне нужен.
Уловив в голосе Регги нотку отчаяния, Джек замер.
– Может быть, ты все-таки объяснишь мне, что произошло?
– Мне придется покинуть бизнес, – мягко сказал Регги.
Покинуть бизнес? Джек сузил глаза, глядя на своего друга, все еще слишком взбешенный, чтобы верить ему.
– Андерсон желает, чтобы пост президента занял человек, досконально знающий наш бизнес и требования клиентов, иначе мы рискуем потерять и то, и другое. Новые владельцы агентства прекрасно это осознают. – Казалось, слова давались Регги с трудом, голос его был напряжен до предела.
– В таком случае, надеюсь, ты найдешь кого-нибудь более подходящего на эту должность, чем твой покорный слуга, Регги. В любом случае я не буду летать на совещания в Лондон, вырядившись в строгий темно-синий костюм. Не тот я человек. И застегнутый на вес пуговицы костюм с галстуком не для меня. – Джек повернул голову в сторону Лили. – Надеть можно все что угодно, это не проблема. Но менять душу я не намерен.
Он встал, чтобы покинуть комнату, но не успел сделать и трех шагов, как Регги его догнал и схватил за руку.
– Погоди, не горячись.
– Я ухожу, Регги! – тихо, но решительно произнес Джек. – Не знаю, почему ты делаешь то, что ты делаешь, и зачем решил подмаслить меня этой сексуальной кошечкой, но я ухожу.
Регги положил ему руку на плечо.
– Послушай меня. – (И опять Джек заметил какое-то болезненное выражение на его лице.) – Саманта умирает.
Уже второй раз за этот день Джек почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.
– Что?!
– У нее не поддающаяся операции опухоль мозга. – Темные глаза Регги увлажнились за толстыми стеклами очков, и Джек почувствовал у себя ком в горле. – Я хочу быть с ней рядом каждую оставшуюся минуту ее жизни.
– Ты уверен в диагнозе? – Этого не может быть! Только не эта добрейшая женщина, которая всю жизнь мечтала иметь детей, но Бог так и не дал ей такой возможности. – Ты консультировался с другими специалистами?
В глазах Регги загорелся лихорадочный огонек.
– Это еще одна вещь, которую я могу сделать для нее. Есть маленький шанс, какая-то особенная хирургия, но цена на нее заоблачная и врачи находятся в Европе.
– У тебя есть деньги, Регги, – Джек окинул рукой помещение, где они находились. – Продай все это.
Тот кивнул.
– Но если это сработает, я хочу основать программу, которая сделает подобную хирургию возможной и в США. Если же это не сработает, то я отдам на исследования по борьбе с раком миллионы. Миллионы… – он сильно сжал руку Джека, – которые я получу, продав агентство.
Сколько же всего может случиться с человеком за один день!
– Но во главе нового агентства Андерсон, Старджин и Ноубл хотят видеть человека, который работал со мной на протяжении этих десяти лет. Того, кто обладает лучшим креативным умом в нашем бизнесе.
Джек посмотрел ему в глаза и мрачно произнес:
– А еще они хотят, чтобы этот креативный ум носил галстук и запонки.
Регги улыбнулся.
– Все не так плохо. Я просто хочу, чтобы Лили тебя немного… отполировала. Нужно пустить пыль им в глаза. Лили – девушка замечательная, Джек. Тебе стоит узнать, на что она способна.
– Уже знаю.
Регги вопросительно поднял бровь.
– Нашла к тебе подход, да? Джек скупо улыбнулся.
– Извини, но мне не хочется заниматься подобной ерундой.
– Даже ради Саманты?
– Найди кого-нибудь другого. Из этой затеи ничего путного не получится.
– Сделай это для меня, – взмолился Регги. – Поработай с Лили Гарпер, произведи нужное впечатление на людей Андерсона, посиди на этой должности год, а потом можешь делать все, что тебе взбредет в голову. И знай: если что, я тебя прикрою. – Он вновь с каким-то отчаянием сжал Джеку руку. – Пожалуйста, помоги мне.
Лили появилась в коридоре, ведущем в столовую. Даже с волосами, забранными в пучок, и в строгой одежде она была бесконечно красива. Синие глаза с вызовом смотрели на него.
Ну, ты влип, сказал себе Джек. И как, черт возьми, с ним все это случилось? Хотя неважно. Она могла заставить его коротко подстричься и носить запонки, могла научить, какой вилкой нужно пользоваться в ресторане для того или иного блюда, но изменить его не в силах.