– Давай проверим бар, – сказал Лукас, – Прежде чем заняться Эрдрихом, нужно кое-что обсудить.
Меган резко развернулась и встала перед Лукасом.
– Что, черт побери, происходит? – спросила она.
– Это называется Обычное Дерьмо, – ответил он, – И прошу тебя, успокойся. Речь идет о часе или двух, а не о целой вечности.
Но она разозлилась и по пути к «порше» Лукаса громко стучала каблуками.
– Почему ты ездишь на этой развалине? Тебе следует купить что-нибудь приличное, – громко заявила она.
– Заткни свой поганый рот, – ответил Лукас.
– Что? – Она вытаращила глаза.
– Я сказал, заткни свой поганый рот. Если ты не замолчишь, можешь отправляться в Миннеаполис на автобусе.
Продолжая кипеть от ярости, Коннел вошла вслед за Лукасом в бар «У Харпа».
– О господи, – пробормотала она, когда увидела барменшу.
За стойкой стояла темноволосая женщина, похожая на эльфа, с огромными черными глазами и пухлой нижней губой. Макияж выглядел слишком ярким.
Барменша была в узкой шелковой блузке с глубоким вырезом, без бюстгальтера, но с черным галстуком-ленточкой, скрепленным черепаховой брошью у самого горла.
– Копы? – спросила она с улыбкой.
– Точно, – кивнул Лукас. Он тоже улыбнулся и попытался поймать ее взгляд, – Нам нужно поговорить с тем, кто работал здесь в пятницу вечером.
– Это я.
Она положила на стойку локти и наклонилась к Лукасу, мимоходом взглянув на Меган. От барменши едва уловимо пахло корицей, и этот легкий запах напоминал сон. А еще у нее была нежная кожа с веснушками.
– А что вы хотите?
Лукас показал ей фотографию Уонамейкер.
– Она была здесь?
Барменша внимательно посмотрела ему в глаза, довольная произведенным впечатлением, взяла фотографию и принялась изучать ее.
– Она так выглядит?
– Очень похоже, – ответил Лукас, не сводя с нее глаз.
– А что она натворила? – спросила барменша.
– Она была здесь? – повторил он вопрос.
– Плохой мальчик, не хочет мне говорить, – пожурила его барменша, потом нахмурилась, выпятила нижнюю губу, еще раз посмотрела на снимок и покачала головой, – Мне кажется, ее тут не было. Нет, если она так одевается, я просто уверена. Наши посетители предпочитают черный цвет. Черные рубашки, черные брюки, платья, шляпы и армейские ботинки. Я обратила бы на нее внимание.
– Народу было много?
– В Сент-Поле? – Барменша взяла тряпку и принялась тереть какое-то пятно на стойке.
– Ладно…
Полицейские направились к выходу. Барменша окликнула их.
– Все-таки что она сделала?
– С ней сделали, – сказала Коннел, заговорив в первый раз с тех пор, как они вошли в бар, и ее слова прозвучали точно упрек.
– Да?
– Ее убили.
Барменша вздрогнула.
– Неужели убили? И как?
– Идем отсюда, – сказал Дэвенпорт, прикоснувшись к рукаву Коннел.
– Ножом, – ответила Меган.
– Пошли, – повторил Лукас.
– Не стоит ждать Страшного суда, он наступает каждый день, – торжественно продекламировала барменша, будто кого-то цитировала.
Лукас замер на месте.
– Это кто сказал? – спросил он.
– Какой-то придурок француз. Он уже умер, – ответила барменша.
– Какая мерзость! – Коннел кипела от возмущения.
– В смысле?
– То, как она перед тобой выделывалась.
– Что?
– Сам знаешь что.
Лукас оглянулся на бар, потом посмотрел на Коннел, и на его лице появилось выражение полнейшего недоумения.
– Тебе показалось, что она заигрывала со мной?
– Поцелуй меня в зад, Дэвенпорт, – ответила она и зашагала в сторону машины.
Лукас снова позвонил Андерсону.
– Рукс все еще разговаривает с Сент-Полом, – ответил тот, – Она хочет, чтобы ты вернулся сюда, причем как можно быстрее.
– Зачем?
– Понятия не имею. Но она требует, чтобы ты приехал.
Коннел ворчала всю обратную дорогу. Она твердила, что им удалось напасть на след и потому в книжном магазине надо было узнать больше. Лукас, уставший от ее претензий, предложил высадить ее у полицейского управления Сент-Пола. Она отказалась, объяснив, что ей надо поговорить с шефом. Когда они вошли в приемную, худощавая секретарша показала пальцем на дверь в кабинет, и они вошли.
Рукс, которая отчаянно дымила, взглянула на Меган и кивнула.
– Думаю, тебе лучше остаться и послушать.
– Что случилось? – спросил Лукас.
Рукс пожала плечами.
– Мы находимся в Миннеаполисе, вот что случилось. А тут не совершено никакого преступления. Ты только что доказал это. Уонамейкер была в книжном магазине в Сент-Поле, ее тело нашли в Хадсоне. Вот пусть там и ищут убийцу.
– Минутку! – возмутилась Коннел.
Рукс покачала головой.
– Меган, я обещала помочь тебе и сдержала слово. Но у нас сейчас масса проблем, а преступление совершено в Сент-Поле. Труп из «Карлоса Эвери», который так интересует тебя, относится к юрисдикции либо округа Анока, либо Дулута. Так что это не наши дела. Мы выпустим пресс-релиз, где сообщим, что убийство имело место не здесь, но мы готовы оказывать всевозможную помощь в расследовании, и так далее.
– Проклятье, подожди минуту! – завопила Меган, – Ты хочешь сказать, что мы не будем заниматься этим делом?
– Мы не будем, – Рукс начала дружелюбно, но в следующее мгновение ее голос зазвучал резче, – Но у тебя есть кое-какие возможности. Мы передадим все, что тебе удалось выяснить, в Сент-Пол, и я попрошу их позволить тебе принять участие в расследовании. Либо можешь продолжить разбираться с убийством Смите самостоятельно. Я понятия не имею, что происходит в Дулуте.
Коннел повернулась к Лукасу.
– А ты что думаешь?
Он сделал шаг назад.
– Это интересное дело, но она права. Убийство совершено в Сент-Поле.
Лицо Коннел окаменело, она мгновение смотрела на Лукаса, потом взглянула на Рукс и, не говоря ни слова, развернулась и вышла из кабинета, хлопнув дверью.
– Ты могла бы сделать это как-то иначе, – сказал Лукас.
– Наверное, – не стала спорить начальник полиции, глядя вслед Коннел, – Но я не знала, что она придет с тобой, и была очень довольна тем, что нам не нужно заниматься этим маньяком. Господи, Дэвенпорт, тебе удалось всего за четыре часа спасти меня. Ты нашел тот книжный магазин, и мы вышли из игры.
– И что теперь?
Рукс махнула рукой.
– Делай что хочешь, – Она сделала затяжку, вынула сигарету изо рта и посмотрела на нее, – Господи, иногда я жалею, что я не мужчина.
– Почему?
Ее возбуждение развеселило Лукаса.
– Потому что тогда я могла бы взять громадную кубинскую сигару и курить ее в свое удовольствие.
– Ты и так можешь.
– Да, но тогда те, кто еще не считает меня лесбиянкой, обязательно поменяют свое мнение. Кроме того, от сигар меня тошнит.
Лукас коротко переговорил с Андерсоном и Лестером о том, как они будут закрывать дело.
– Сент– Пол наверняка захочет побеседовать с тобой, – сказал Лестер.
– Ну и что? Оставь мой номер телефона, пусть позвонят. Я поговорю, – ответил Лукас.
– Коннел считает, что мы поступаем подло, отдавая это дело.
– И она права, – сказал Лукас.
– Какая жалость, – ответил Лестер, – Знаешь, если тебе нечего делать, так у нас трупов хоть отбавляй. Грив рассказал, чем он занимается?
– Он что-то говорил, но мне это дело не показалось таким уж интересным.
В комнату, держа руки в карманах, вошел Слоун. Он кивнул им, зевнул, потянулся и спросил, обращаясь к Лестеру:
– У тебя есть кока-кола или что-нибудь в этом роде? Я хочу пить.
– Я что, похож на чертов автомат по продаже напитков? – спросил Лестер.
– Что произошло, Слоун? – спросил Лукас, заметив выражение его лица.
Слоун снова зевнул.
– Маленький уродец студент по имени Лэнни Брайсон сбросил Хизер Тэттен с моста.
– Что? – На лице Лестера расцвела улыбка, словно взошло солнце.
– Все записано на пленку, – продолжал Слоун, демонстративно изучая свои ногти, – Тэттен по совместительству работала проституткой. Переспала с ним разок, но отказалась во второй, даже за деньги. Они шли по мосту и ругались, он пытался успокоить ее, но она ударила его кулаком прямо в нос. Парню было больно, он рассвирепел, врезал ей по затылку учебником по экономике и перебросил через ограждение. Тэттен отчаянно сопротивлялась и расцарапала ему все руки.