– Саш, прости, не знаю, что на меня вчера нашло. Давай мы сегодня вечером увидимся, и я тебе всё объясню? – Ага, знать бы ещё, что я ей объясню.
– Ты думаешь, что я после одного «прости» так быстро всё забуду и побегу на свидание с тобой? Герман, ты игнорировал меня, я переживала, места себе не находила. А теперь просто вот так «прости меня», и всё, ничего не было? Посмотрим, что такого ты расскажешь мне вечером. До встречи. В 8 на нашем месте, – гудки.
Так, на нашем месте. Ага. А оно у нас есть, наше место-то?
***
К вечеру я начал приходить в чувства. Вспомнилась моя прогулка по Москве, но вот никаких звонков, кажется, не было. Неужели я мог не заметить столько пропущенных вызовов? Ладно, это ещё предстояло обсудить с моей незабвенной. Я сидел в своём сквере, в моём сознании он уже стал моей собственностью в чистом виде, кстати, оказалось, что теперь это «наше место», вот такой вот Саша узурпатор. Но ничего, вольный народ не сдаётся! Правда, люди приходят и уходят, а любимые места остаются, нельзя позволять другим их отбирать.
Но как следует подумать о принадлежности разных мест я не успел – Саша, надувшись, как большой такой дирижабль, шла в моём направлении. Выдох. Надо спокойненько. Вдруг случилось кое-что неожиданное: она перешла на бег, в несколько секунд оказалась рядом со мной, на её лице откуда-то появилась улыбка, она, как будто ничего не было, обняла меня, поцеловала и звонко рассмеялась. Что? Не могу сказать, что я совсем не люблю американские горки, но… Я-то готовился к серьёзному разговору, даже брови нахмурил вот, а она так делает. Свинство, конечно, полнейшее, но я не имел ничего против.
– Саш, извини за вчерашнее, ладно?
– А что вчера было? – Она изобразила на своём лице удивление, вышло довольно убедительно.
Я не стал настаивать на том, что что-то вчера действительно было, всё-таки улыбающаяся она мне нравилась намного больше, да и нервы целее будут. В итоге мы просто провели вместе ещё один прекрасный вечер. Она как обычно прижималась ко мне, мы смеялись.
– Даже не верится, что мы так мало знакомы, правда? У меня чувство, что мы уже очень давно вместе, что мы каждый день вот так сидим здесь в течение уже многих лет… Как ты думаешь, такое может быть? Может, мы просто забыли? Ведь ты снился мне тогда, в ночь после нашего знакомства, мы целовались, мне было так хорошо тогда. А сейчас это всё происходит наяву? – Она ненадолго задумалась, – Хотя, кто знает? Может, вся наша жизнь – это просто сон?
И тут моё сердце глухо стукнулось о рёбра. А после прекратило двигаться вовсе. То, что я видел тогда, это был не просто милый сон, если она видела то же самое. Людям просто так не снится один сон на двоих. Я был почти уверен, что всё это было моих рук, моего подсознания точнее, дело. Возможно, Пушкин тогда ошибся, и от медиума зависит намного больше, чем он думал. Но подробности игр моего разума ещё предстояло выяснить, а вот с выражением своего лица и прочими внешними штуками что-то нужно было делать прямо сейчас.
– Герман, ты чего? Я сказала что-то не то? – Даже не хочу знать, как я выглядел, раз я так напугал мою девочку.
– А, нет, всё хорошо, – поцелуй в лоб, – не беспокойся.
«Конечно, блин, не хорошо», – кричал разум, но это уж точно нельзя было выпускать наружу. Сашка внимательно посмотрела в мои глаза. Она явно видела меня насквозь, вновь проявилась морщинка на её лбу, взгляд посерьёзнел, но вместо того, чтобы продолжить расспросы, она просто пожала плечами и обняла меня.
– Так что ты думаешь? А что если реинкарнация существует, а мы, например, Николай и Александра Романовы? А то, что мы так быстро спелись, это память души, например. Звучит неплохо, правда?
– Всё может быть, милая. В таком случае, нам следует остерегаться всяких рыжих проходимцев из славного города Симбирска!