Пришел начальник отдела кадров института с ключом, открыл сейф. Саша перебрал лежащие там папки. Те, что потолще, — открывал и заглядывал внутрь.
— Пусто, товарищ полковник, — доложил он, закончив осмотр.
— Ну что ж… — Волков задумался. — Что у нас еще осталось осмотреть? — спросил он, ни к кому в отдельности не обращаясь.
— Лестницу запасного выхода и подвал, — ответил Влад.
— А подвал зачем? — поинтересовался Чекир.
— Игорь Васильевич сказал, что там пытались изготовить автогенный перфоратор.
— Ааа! Тогда конечно…
— На лестнице могут быть обнаружены следы ног, — сказал трасолог.
— А в подвале аппарат, — добавил Влад. — Да и деньги могли там спрятать.
— В полуподвале, — поправил Диордиев. — Там у нас мастерская. Чабаненко работает.
— Чабаненко? — переспросил Чекир. — Непременно осмотреть!
— Давайте так… — Волков взглянул на часы. — Мы с Георгием Фомичом поедем сейчас в управление. Опергруппа останется здесь, продолжит осмотр. Сейчас пятнадцать пятьдесят минут. К девятнадцати закончите?
— Как знать, Константин Константинович… — за всех ответил Гурский. — Лестницу быстро осмотрим. Там нас интересует только наличие следов обуви. А на обследование мастерской может потребоваться много времени…
— В девятнадцать тридцать мы с Георгием Фомичом докладываем начальству о результатах первого дня работы. Так что к девятнадцати группа должна доложить нам все новости. Здесь что не успеете — доделаете завтра. Благо завтра суббота, и в институте никого не будет.
— Слушаюсь, — сказал Влад.
— Да, а где Жуков? — вспомнил Чекир.
— Я вам докладывал, Георгий Фомич. Продолжает допрос Гонцы в кассе.
— Ах да!.. Как позвонить в кассу? — повернулся Чекир к Диордиеву.
— Два ноль два. Вот этот внутренний.
Чекир набрал номер:
— Викентий Павлович?.. Прервись на минутку. Поднимись этажом выше в кабинет Булата. Это как раз над тобой…
Гурский, Анохин, Орлов и фотограф Пелинский прошли на площадку лестницы запасного выхода.
В кабинет вошел запыхавшийся Жуков:
— Вызывали?
— Вызывал, Викентий Павлович, — ответил Чекир. — Что нового?
— Замучился с ней, Георгий Фомич! Насчет Чабаненко, понимашь, признала, что он ей угрожал, грозился ограбить кассу…
— С чего он, кстати, грозился-то?
— А она ему сказала, что его зарплату и прогрессивку перевела, понимашь, его жене, а ему ничего не полагается…
— Решение месткома такое было, — сокрушенно развел руками Диордиев. — Алкоголик он, пропивает все деньги. Я издал приказ…
— Права не имели, — заметил Чекир. — На такой приказ решение суда нужно, а не месткома.
— Так вот насчет Чабаненко, понимашь, подтверждает, — продолжал Жуков, — а о том, кто ей телефон записал в блокноте — наотрез отказывается отвечать. Ревет белугой и ни слова!..
— Что за номер телефона? — спросил Чекир.
Жуков протянул ему блокнот, раскрытый на нужной странице, а Влад объяснил, почему считает эту запись существенно важной для дела.
— Не знаете, случайно, чья это рука? — спросил Чекир Диордиева, показывая запись.
Директор заглянул в блокнот:
— Булата. Он так цифры пишет…
— Вы уверены?
— Вполне. Его манеру писать цифры я хорошо знаю.
— Опять Булат! — воскликнул Чекир. — Кстати, что вы можете о нем сказать? Что это за человек?
— Сказать могу только хорошее. Кандидат технических наук. Слышал, пишет докторскую. Отличный работник. Отдел, который он возглавляет, — лучший в институте. Булат отвечает за внедрение наших разработок в промышленность. У него хороша налажена связь с предприятиями. Умеет договориться, убедить. Тут он незаменим. Единственный его минус — пристрастие к мату. Прибегает к мату, как к средству административного воздействия на подчиненных, включая женщин. Что еще?.. В общественной жизни активно участвует. Он все физкультурное дело у нас на себе тянет… Кандидат в мастера спорта…