— Хорошо, Мирон Петрович.
— Да, возьми на всякий случай кого-нибудь из ребят с собой. Привезешь Булата в управление. Мы с майорам будем у Чекира или у Волкова.
УРАВНЕНИЕ С ТРЕМЯ НЕИЗВЕСТНЫМИ
В горуправлении фотограф сразу же прошел к себе обрабатывать пленку, Гурский — в лабораторию сдавать свою добычу, Орлов уехал за Булатом, а Влад направился в кабинет Жукова.
Жуков сидел и подшивал протоколы допросов Гонцы в папку со свежевыведенной надписью:
«Дело о хищении денежных средств в особо крупных размерах. Ст. УК 1231».
Влада он встретил кислой улыбкой:
— Умаяла меня, понимашь, твоя Гонца! Прежние показания повторила, а вот кто звонил — не говорит, понимашь, и все тут!
— А если действительно не знает?
— Знает она! Нутром чую — знает… У тебя есть новости?
— Пока нет. Поколдует лаборатория с мешочками Гурского, тогда, может быть, будут.
— А у мае есть. Чабаненко, понимашь, доставили…
— Да ну?! Допросил его?
— Какое там! — усмехнулся Жуков. — Пьяный в усмерть. Лыка не вяжет. Его в Парке культуры подобрали. Отвезли в вытрезвитель, а оттуда к нам… Это Чекир, понимашь, дал ориентировочку. И на Чабаненко и на Булата.
— За Булатом Орлов уже поехал. Да, я забыл сказать: в мастерской, в кармане куртки, кроме денег конверт нашли, адресованный Чабаненко. Пустой конверт из военкомата.
— Из военкомата?.. А вот что было у него в кармане брюк… Больше вообще ни черта не было…
Открыл папку и показал капитану подшитый в самом конце листок — повестку с вызовом Михаила Алексеевича Чабаненко в военкомат Октябрьского района на 20 августа 1982 года.
— Не был он в военкомате, — сказал Влад.
— Если бы был, понимашь, то на какие шиши он бы напился? Нет, он свою долю получил и успел где-то спрятать… Звонил я в военкомат дежурному. Никто его, понимашь, и не вызывал…
— Да, улики против Чабаненко серьезные.
— Уж куда серьезнее! Деньги — прямая улика!
Влад хотел возразить, что если бы деньги были найдены на самом Михаиле — тогда улика была бы прямая, а так… Но он промолчал, не желая снова ввязываться в спор.
Жуков откинулся на спинку стула и мечтательно сказал, похлопывая ладонью по папке:
— Очень нам, понимашь, повезло — только работать начали, а уже вся троица у нас! Хорошо!.. В рекордный срок закончим такое крупное дело!
— Дай, как говорится, бог нашему теляти да волка съесть! — заметил Влад.
Жуков засмеялся:
— Сам ты телятя мягкотелая!
Зазвонил телефон. Жуков снял трубку.
— Майор Жуков… Слушаюсь, Георгий Фомич… Пошли, Мирон, — положил он трубку на рычаг. — Зовут уже.
Выйдя из кабинета, они столкнулись с Орловым. За ним понуро шел крупный мужчина в сине-желтых кроссовках фирмы «Флоаре» сорок шестого размера, в элегантных серых брюках и в голубой рубашке с короткими рукавами. Сзади шел милиционер.
— Владимир Сергеевич Булат, — отрапортовал Орлов. — Принимайте.
Влад окинул Булата оценивающим взглядом. Булат был бледен, тяжело дышал.
— Догадываетесь, почему вас сюда привезли? — спросил Жуков.
— Кажется, догадываюсь, — криво усмехнулся Булат. В голосе его звучала усталость.
— Вот и славненько, что догадываетесь!.. Отведи его, Постолаки, в шестнадцатую. Дай бумагу, ручку… — И опять к Булату: — Сядьте, понимашь, и напишите все по порядочку — что и как!.. И всех до одного, понимашь, укажите, кто помогал вам.
— Идем, Саша, — сказал Влад Орлову. — Чекир зовет уже.
В кабинете Чекира сидел и полковник Волков. Сразу за Владом, Жуковым и Орловым вошел Гурский.
— Анохина нет? — спросил Чекир.
— Повез автогенный аппарат на экспертизу в Политехнический, — ответил Влад.
— Зачем же на экспертизу? — недовольно сказал Волков. — Анохин что — сам не мог заключения дать?
— Сразу сюда, понимашь, везти надо было, — поддержал Жуков. — Какой хоть аппарат-то? Большой?
— Да нет. Как раз такой, что его и на веревке можно с собой взять… А отправил я потому, что Анохин сказал, что такая конструкция ему незнакома. Заключение крупного специалиста профессора Рошу лишним не будет…
— Пожалуй, резонно, — шепнул Чекир Волкову. Волков кивнул.
— Что ж, начнем работать… — сказал Чекир. — Давайте, Гурский, что у вас нового. Только покороче, самое существенное.