– Не дергайся, демон, а то хуже будет, – прозвучал позади грубый голос.
Мы с невероятной скоростью двигались по затемненному коридору, я только теперь заметил и содрогнулся: лица стражей были закрыты масками, значит, точно палачи, но одеты они были странно: из-под характерных серых хламид выбивались яркие лоскуты дорогих материй. Мы спустились по лестнице в небольшую и грязную залу и остановились.
Идущий сзади встал передо мной и снял маску: незнакомый, заплывший жиром, вспотевший.
– Ты достоин смерти, и сейчас ты ее получишь, – сказал он, вынимая меч.
Стражники скрутили меня, несмотря на то, что я вырывался, как одержимый, и поставили на колени.
– Ты предал все клятвы свои, – сказал жирняк, – ты предал Шанкор, предал наше великое дело, ты стал пособником набожника, и за это поплатишься жизнью, демон. Видит бог, я не побоюсь прикончить демона, что бы мне за это не грозило!
Я отчаянно рвался из крепких тисков, я мог все объяснить этому человеку, но у меня не было голоса! Я даже мыкнуть не мог, и лишь упрямо мотал головой.
Вдалеке послышался топот ног.
– Руби его, Сахет, не разговаривай, – зло прошипел один из палачей.
– Во имя Императора, волей набожника, Сахет, остановись! – прозвучал надменный и грозный голос.
Раздалось бряцанье оружия, крики, но в своем колено-согбенном положении я не мог ничего увидеть. На шею мне брызнула горячая кровь, и я с ужасом подумал, уж не отрубили ли мне голову. Чтобы убедиться в обратном, я начал вращать ею, но не успел понять, жив я или нет, что-то тяжелое обрушилось на мой затылок, и я отключился.
Очнулся я в комнате, на своем золотом ложе, коптил факел, и от дыма слезились глаза. Подле двери сидело двое стражников, а в кресле развалился Тобакку.
– Наконец-то, – насмешливо произнес он, – я уже грешным делом подумал, не убили ли тебя. Но ты жив.
Он встал и подошел к кровати.
– Знаешь, кто приказал тебя убить? – шепотом спросил он, наклоняясь к моему лицу, так что дыхание его отравляло мне жизнь.
– Знаю, – так же тихо ответил я, чувствуя себя невероятно разбитым.
– Да, ты угадал, – ухмыльнулся он. – Это Шанкор подослала своих приспешников, чтобы они снесли тебе башку, и если бы не мои молодцы, быть бы тебе мертвым. Видишь, друг, как оно бывает в жизни: враги зачастую спасают нас.
Мне не хотелось разговаривать с Тобакку, не хотелось слушать его слова, разъедающие язву на моем сердце.
– Где Алеас? – спросил я, ибо он был единственным человеком, которого я хотел бы видеть.
– Алеас? – насмешливо переспросил набожник. – Алеас отвечал за тебя головой, не сумев тебя уберечь, он лишился головы.
Холодный пот прошиб меня.
– Что?!
– Что слышал, – Тобакку стал безразличным и поднялся. – Я бы уже сегодня велел казнить тебя, но моя прекрасная советчица уверяет, что ты еще можешь пригодиться. Благодари ее в своих молитвах: она подарила тебе еще несколько часов жизни.
Тобакку развернулся и вышел из комнаты, оставив меня наедине с охраной.
Мне было тошно, дурно и противно. Казалось, что кровавый кошмар не кончится никогда. Во всем этом долбаном Мире я остался один. Не скрою, я хотел умереть, хотел покоя.
Я встал и подошел к окну, стражники насторожились и встали тоже.
– Успокойтесь, ребята, – сказал я. – Я не собираюсь бежать. Некуда.
За окном была ночь, непроглядная, темная, как моя жизнь. Величавая Митта тихо плескалась где-то вдалеке, возвращая меня в детство, когда я голышом нырял в реку, гоняя пескарей. Как все просто было в детстве!
Я был один, друзья отказались от меня, пытались убить. Винил ли я их за это? Нет, скорее презирал. Я не ожидал, что Нао, Шанкор смогут так низко поступить, предательство и унижение сильно жгло меня. Все мои мечты о любви и новой жизни были недоступны, как солнце. Так есть ли смысл жить? Ответ напрашивался сам собой.
В дверь тихонько постучали, и, отворив ее, вошла стройная, красивая девушка с огромными наивными глазами.
Оба стражника почтительно склонились пред нею, но я, чувствуя озлобление против всех, этого делать не стал, хотя видно было, что она ждала, когда я поклонюсь или хотя бы поприветствую ее.
– Этот демон даже не знает, как положено приветствовать высокородную даму, – капризным голосом сказала она.
Один из стражников подскочил ко мне и со всего размаху ударил в живот, я охнул и сложился пополам.
– Так-то лучше, – довольно сказала девушка.
Я с ненавистью посмотрел на нее. Хотелось оскорбить, надерзить, вызвать драку, и погибнуть, как воину, по выражению моего двойника, да только мысль о том, что у меня есть еще несколько часов жизни, и в эти часы хотер ищет Пике, ищет способ возвращения домой, остановила меня.