Нао устал, это было видно по его лицу, измученному гонениями и неудачами, не от хорошей жизни глаза утратили блеск, а на лбу появилась глубокая морщина, делающая его лицо хмурым.
– Меня не просто убить, как вы помните, – усмехнувшись, ответил я.
– Если после всего того, что с вами случилось, вы сумели выжить и оказаться здесь, то преклоняю колено перед вашим мужеством, хотя вы этого не заслуживаете, как предатель.
Последние слова глубоко задели меня, и я непроизвольно начал защищаться.
– Если мне не изменяет память, стать им меня заставило ваше предательство! – тоном оскорбленного достоинства сказал я.
– Разве? – насмешливо спросил артак.
– Да! ведь это же вы с Шанкор бросили меня подыхать в Замке Роз, а потом подослали убийцу, чтобы покончить со мной?!
– А разве это не ты присягнул на верность набожнику и сдал все наши планы, разве не из-за тебя провалилось наступление? – спокойно спросил Нао, поймав меня за руку и разглядывая перстень. – О! Так я понимаю, ты до сих пор служишь своему господину. Какое же нечеловеческое задание закинуло тебя в этот богом забытый уголок земли?
– Я не служу набожнику! – воскликнул я, вырывая руку. – Я не служу никому и больше не собираюсь. В этом вашем Мире мне не осталось места.
– Каждому человеку в мире положено его место, иначе бы он распался, – с улыбкой почти совсем дружелюбной сказал Нао, но меня не могло обмануть показное расположение, я знал его, как облупленного.
– А что бы ты сказал, узнав, что я, возможно, занимаю чужое место, вытеснив с него хозяина? – ехидно спросил я.
– Если хозяин еще жив, тебе следует проявить благородство и освободить ему место.
– Именно это я сейчас и намереваюсь сделать, Нао, – грустно сказал я и спросил. – Ты можешь мне помочь?
– Не имею желания, – гордо ответил артак. – Ни желания, ни жалости.
– Я всего-то хочу найти Шанкор!
– Шанкор?! – нахмурился он. – Зачем? Чтобы она убила тебя собственноручно?
Я вспылил.
– Зачем ей пачкать руки, когда это может сделать ее паршивая шавка! – зло рассмеялся я.
– Что?! – Нао побледнел от злости и вынул меч. – С удовольствием! Завтра она получит твою голову.
– Не здесь, – спокойно сказал я, доставая меч.
Ролес всполошился, но сохранил благоразумие и не стал вмешиваться, понимая, что это личное, он лишь сделал мне знак, прося успокоиться.
Мы вышли под ливень, ветер дул такой сильный, что трудно было даже удержаться на ногах на мокрой глине, а не то, что сражаться. Я не боялся, что Нао убьет меня, я боялся другого – что я не смогу совладать с собой и убью его.
Это была самая глупая и невозможная битва, мы постоянно падали, но тут же вставали, вставший первым имел преимущество – он мог успеть занять устойчивое положение. Мечи сверкали, как молнии, вспышки которых освещали наши искаженные бешенством лица. Я выбил из рук Нао меч тем приемом, который он не мог знать, ибо я научился ему совсем недавно. Артак упал на землю, безоружный, и острие моего меча уперлось в его грудь. Я был очень близок к тому, чтобы безжалостно проткнуть его, но то, что осталось во мне от того Андрэ, который называл его братом и единственным другом, не позволило сделать это.
Я подобрал его меч и, не сказав ни слова, ушел в хижину.
Увидев мое измученное и расстроенное лицо, Ролес заключил:
– Вы его победили, но не убили.
Я закинул мечи в угол и сел к огню. Мне было плохо и грустно: разве два года назад я смог бы подумать, что когда-нибудь буду на шаг от того, чтобы убить человека, которого любил и которому верил.
– Мое сердце разбито, Ролес, – задыхаясь от тоски, сказал я, – видит бог, лучше бы я убил его, мне было бы легче.
Я молча уставился на огонь, слушая, как дождь барабанит по стенам хлипкого жилища перевозчика. Я завернулся в подсохший плащ, лег на пол и попытался уснуть, но сон не шел, в сердце, разбуженном, бушевали шторма.
Нао вернулся только через час. Не сказав ни слова, он лег у порога и, видимо, уснул. Я тоже забылся сном, но лишь под утро, когда серый моросящий рассвет стал проглядывать в щели в стенах. Сон мой был тяжек и беспокоен.
Разбудил меня Ролес. Утро настало и в распахнутой настежь двери цвело великолепными красками, омытыми дождем.
– Не стал бы вас будить, но тот человек, ваш э… друг, хочет с вами поговорить.
Я встал и без лишних слов вышел из хижины. Нао стоял у берега Ситула и поил свою лошадь. Я быстро спустился с холма и подошел к нему.
– Вчера я ездил за лекарством в Ситул, – грустно сказал он без вступлений, – Шанкор больна и, видимо, скоро отойдет в мир иной, открылась рана, полученная ею в бою у стен Города и обезобразившая ее лицо. Стоит ли тебе видеть ее?