Занавес шатра раздвинулся, и в проеме возникла высокая складная фигура. Пламя свечей делало лицо Нао таинственным и сглаженным.
Не говоря ни слова, я поднялся и сгреб артака в объятия. Нао крепко обнял меня, потом, отстранившись, внимательно посмотрел в глаза.
– Мне кажется или ты похорошела, Адриата? – весело спросил он, но в голосе его слышалась усталость.
– Да, Нао, годы странствий отвлекли и закалили меня. А ты выглядишь измученным.
– Я два дня не слезал с лошади, боясь не успеть, но как видишь, я здесь. Ролес уже раструбил всем, что твои поиски были успешны.
Я засунул руку за пазуху и достал из потайного кармана небольшой сверток.
– Ради этого, Нао, я отдал два года жизни, много раз рисковал жизнью, дважды перелез через этот кошмарный перевал, будь он неладен, стал истинным хотом и соблазнил Верховную Жрицу Светлоокого.
Нао расхохотался и с трепетом развернул сверток. Его вспыхнувшим глазам открылось чудное зрелище короны хотских набожников. Это была, в сущности, небольшая диадема, украшенная редкими драгоценными камнями, маковку ее венчал крупный алмаз удивительной огранки в виде любимого хотами глаза.
– Она прекрасна, – потрясенным шепотом сказал он. – Я бы назвал выдумщиком и дураком любого, кто посмел бы сказать, что я когда-нибудь буду держать ее в руках.
– Не хочешь примерить, – я со смехом нахлобучил корону на голову оторопевшего Нао. – Ты как-то говорил, артак, что являешься дальним родственником императору.
– Жаль, что я наврал, – шутливо сокрушился он, стаскивая корону. – Чтобы носить такое надо быть, по меньшей мере, Шанкор.
Я заткнулся и, аккуратно завернув сокровище в тряпицу, водрузил обратно – за пазуху.
– Что скажешь, артак, все ли готово? – спросил я после непродолжительного молчания. – Я получал такие скудные вести, что нахожусь абсолютно не в курсе дел.
Нао сел за недавно сколоченный, еще пахнущий ароматной смолой стол, и внимательно посмотрел на карту.
– У нас десять тысяч прекрасных воинов, в два раза меньше, чем воинство Тобакку, но на нашей стороне Бог, внезапность и твоя счастливая звезда. Половина всех воинов разбросана по селениям в окрестностях Города, они только и ждут сигнала, обрабатывая свои поля и выращивая скот, половина скрывается в Липпитокии и Чикидо. Здесь только мои ребята. В Городе Семи Сосен тысяча нищих готова выйти на улицы с оружием в руках. В доме Пике – надежные люди. За эти годы набожник и думать забыл о повстанцах. Мы скрываемся, и ни одна живая душа не подозревает, какой нарыв зреет на теле Империи. За два года только и было, что несколько мелких стычек самых нетерпеливых с псами набожника, да и те носили вид мелкого возмущения. Согласись, у наших людей божественное терпение.
– Или твоя рука железна, а каждое слово – непререкаемый приказ, – похвалил я его.
– Воины измаялись без дела, лелея справедливость и войну только в мыслях, – продолжал он, не обратив внимания на мои слова. – Тобакку совсем озверел, народ стонет под непосильным бременем налогов, и произвола прихлебателей набожника. К тому же этот передел земель. То тут, то там вспыхивают стычки между хотами и имперцами, страна неспокойна, но повстанцев в ней нет. Люди пойдут за любым предводителем, только он появится, а Тобакку этого не видит, он упивается полученной единоличной властью. Император гласит через него. Воины готовы идти за тобой, даже если ты поведешь их в ад, никто не посмотрит на то, что ты безродный демон, главное – ты предводитель, которого выбрала Шанкор, а если есть предводитель, то будет и армия. С планом действий ознакомлены командиры отрядов, это надежные люди. Назначен день, тебе осталось только утвердить.
– Что за день? – спросил я.
– Тот же самый.
– Ты не боишься, Нао, что это несчастливый день? – спросил я, вспомнив трагические события первого наступления.
– Нет. Прорицатели предрекли удачу, мы все молимся за тебя.
– Пусть будет все так, как ты решил. А успеем ли мы?
– Да. Я же говорю, мы ждали только тебя. Так идеально подготовиться мы не смогли бы и за десять лет. В Городе будут празднества, а значит, половина стражников напьется, а другую половину распустят в четь величайших в истории торжеств.
– Каких торжеств? – удивился я. – Праздник весны теперь стал величайшим?
– Ты не слышал? – Нао отвел глаза. – Тобакку женится на Великой Кике, он делает ее законной правительницей, ему нужен наследник.
– На Кике, – улыбнувшись, сказал я. – Эта женщина все-таки добилась своего.
– Я слышал, – Нао упорно не смотрел на меня, – ты был с нею близок.
– Да, – подтвердил я, – мы были друзьями.