– Она выбрала тебя, – спокойно ответил он, – значит ты лучший. К тому же я слишком люблю свободу.
– Она была ослеплена чувствами, – возразил я. – Она бредила, хотя… даже сейчас, вспоминая ее, я не могу понять, откуда она могла узнать одну деталь из моей прошлой жизни.
– Может быть, ты сам поведал ей, – сказал Нао, разливая вино по кубкам.
– Нет, никогда и никому я об этом не говорил, даже тебе не решался признаться.
– Значит, ей открылась правда, – пожал он могучими плечами.
В шатер начали входить гонцы, и весь вечер мы с Нао были заняты дачей приказов и подписыванием бумаг с указаниями, которые старательно строчил сидевший в углу Ланет. Когда с этим было покончено, я впервые почувствовал странное предчувствие великого, примешавшееся к моему счастью и составлявшего с ним невероятно вдохновляющую смесь.
Уже поздней ночью я, Нао и Ролес сели вокруг нехитро накрытого стола и подняли кубки.
– За нашу победу, – тихо сказал я, встретившись глазами с Нао.
– За нее, – поддержал артак, но я так и не понял, за что он пил, был какой-то непонятный намек в его словах, заставивший меня усомниться.
Ролес блаженно улыбнулся и сказал, обращаясь ни к кому:
– Разве мог я подумать три года назад, что буду распивать такое вино наравне с предводителями восстания!
– Почему бы и нет, – усмехнулся Нао. – Жизнь дары преподносит не только с именем рождения, но и по заслугам, Ролес. Не важно, что в твоих венах не бежит благородная кровь, зато сердце твое велико, и помыслы чисты.
– Нет, артак, не подумай, что я стремлюсь занять высокое положение и выиграть на этой войне место получше, для меня это служение, мне не нужно вознаграждения.
– Но разве стоит что-либо делать, не надеясь получить награду? – насмешливо спросил Нао.
– Да! разве ты, артак, воюешь за вознаграждение?
– А как ты думал, наградой для меня будет счастье Империи…
Слушая их словесную перепалку, я улыбался: рядом со мной люди, готовые отдать жизнь за счастье других, я не стоил и мизинца их рук, ведь я ни капли не верил в то, что после окончания войны для Империи наступит светлая пора. Набожник будет свергнут, но на его место придет человек, много лет не касавшийся дел государства и не знающий его нужд, что хорошего он может принести стране? Мягкие реформы? Нет. Подъем хозяйства? Тоже вряд ли. Тогда что, кроме зализывания ран и снова поборов? Мы разрушим Город, попортим дворец, на чьи деньги будет все это отстраиваться? Народа.
Я не болел душой за процветание Мира, я поддался на уговоры, дал клятву и делал все, чтобы исполнить ее. Я два долгих года провел в невероятных приключениях в дикой Хотии, разыскивая корону хотских набожников, о которой рассказывала мне Кика, я хотел возложить ее на голову Императора, тем самым объединив враждующие стороны. Может быть, в стране, где ритуал имеет такое значение, это поможет цели мира. Я видел Хотию, видел истинных хотов, я сам стал им. Но теперь я возглавлял армию повстанцев, и вот, собираюсь вести ее на Город Семи Сосен чтобы, наконец, отомстить. Да-да, я лелеял собственную месть, я мечтал сделать с Тобакку все то, что он сделал со мной, и сожалел, что это невозможно, ведь он будет предан в руки справедливого суда, чтобы не вызывать смуты, но палачом его буду я.
Во время странствий Ролес постоянно следовал за мной, храбро сражался он, и нередко я был обязан ему жизнью. Постоянно я гнал его от себя, но он был непреклонен и поклялся следовать за мной всюду.
Я поднял кубок и прервал беседу о Родине, которую вели Ролес и Нао.
– Я хочу сейчас же, сию минуту, сделать одну очень важную для меня вещь, – сказал я, не сводя с Ролеса глаз. – По законам военного времени я обязуюсь в случае нашей победы ходатайствовать, чтобы тебе, Ролес, была дарована привилегия благородной крови и земли, это будет достойной наградой за твою службу.
Ролес изумленно молчал.
– Мне кажется, – нарушил молчание Нао, – это самое меньшее, что ты можешь дать достойному Ролесу за его верную службу.
– Никто и никогда не будет мне господином, кроме тебя, Андрэ, – сказал Ролес, вставая на колени, и в глазах его заблистали слезы…
На следующий день мы двинулись в путь. Группа наших воинов была разбита на несколько небольших, рассеянных по лесу. Я, Нао и Ролес ехали вместе с маленьким отрядом командира Ура, составлявшим, по сути, нашу охрану. К закату мы планировали пересечь лес, а с наступлением ночи, сделав небольшой привал, вновь пуститься в путь, но уже под покровом темноты и разными дорогами. Остальные отряды должны были придерживаться такой же тактики: продвигаться ночью, а днем скрываться в лесах.