— Не сработало! — в панике крикнул Плакса. — Сейчас она примется за нас!
— Подожди немного! — спокойно сказал Грязнуля.
И действительно, тут же проглоченное привидение выскользнуло из шеи лошади — ведь у нее не было туловища, а соответственно и желудка, чтобы удержать там проглоченного врага. И опять лошадиная голова проглотила привидение из окарины, но снова оно вылетело из шеи лошади с той же легкостью, как шелковый платок из рукава фокусника.
Плакса и Грязнуля тем временем благоразумно дали деру, предоставив привидениям в одиночестве вести битву, в которой никто из них не сможет победить. Вернувшись к себе в номер, ласки без сил рухнули на постели. Да, общаться с привидениями — очень непростое дело, и они вполне заслужили полноценный отдых.
Нюх едва сумел разбудить их в половине девятого. После умывания ласки спустились позавтракать, поздоровавшись по дороге по меньшей мере с полудюжиной шахматистов. О своих ночных приключениях Грязнуля и Плакса решили ничего не рассказывать — им не хотелось выглядеть дураками в глазах друга и работодателя.
Они заказали плотный завтрак: сосиски, ветчину и яичницу с поджаренными хлебцами. Плакса попросил себе еще сок из одуванчиков, а Грязнуля отказался от него, сказав, что после такого питья набегается в уборную, и ограничился чашечкой кофе. Нюх заказал на десерт фрукты. В общем, позавтракали они хорошо и теперь могли спокойно отправляться в расположение армии.
Нюх нанял тележку, запряженную мышами, чтобы добраться до линии фронта. Плакса и Грязнуля очень удивились подобному расточительству, вдобавок ночью они успели посмотреть, в каком состоянии находятся окрестные дороги. Но Нюх был сугубо городским жителем, да еще из благородных, так что привык путешествовать с известным комфортом. Когда они переезжали через мостик, на котором наша парочка успела побывать рано утром, Нюх поднял голову и, увидев не прекративших до сих пор сражение привидений, заметил:
— Похоже, у вас двоих сегодня выдалась веселая ночка.
— Как ты узнал? — воскликнул Плакса.
— Ну, это не так уж и трудно. Полагаю, что если сейчас ты желаешь избавиться от окарины, то вполне можешь это сделать. Хотя, по-моему, теперь ты не очень-то хочешь с ней расстаться.
— Не хочу, — подтвердил Плакса. — Она еще может пригодиться.
Извозчик, пожилой деревенский ласка, обернулся.
— Вы, городские, приехали, чтобы поглядеть войну? — поинтересовался он.
— Да, мы едем на фронт, — подтвердил Нюх.
— А, — с удовлетворением сказал ласка и усмехнулся, — я так и думал.
Вдоль дороги лежали сваленные в кучи ветки, которые подкладывали под колеса пушек, а теперь они гнили, не нужные никому. Там и сям виднелись вырванные с корнем деревья и воронки, на земле лежали неразорвавшиеся снаряды. В воздухе пахло порохом. Мимо скользнули две тени.
— Дезертиры, — пояснил ласкам возница. — Каждый день ласки, хорьки и горностаи бегут отсюда. Сыты войной по горло.
Такого ласки не ожидали.
Когда они прибыли на позиции, то обнаружили огромное строение из бревен, где собрались хорошо одетые животные. На самом краю болот веселилась толпа, все смотрели на военные действия, то и дело указывая зонтиками на поле битвы. Дамы попискивали от восторга, господа снисходительно смотрели и делали быстрые наброски или записи в блокнотах с золотым обрезом.
Впереди виднелся ряд медных пушек, некоторые были с пружинным механизмом, а другие — с паровым, в зависимости от того, какой генерал командовал тем или иным полком. Все они стреляли в сторону болот. Правда, крыс видно не было. Оттуда доносились лишь крики. Нечто вроде:
— Мим-м-м-м-мо! С-с-совс-сем с-стлять не умеете!
Эти крики нисколько не тревожили генералов, которые спокойно расхаживали возле своих батарей, позвякивая бесчисленными медалями. Их шляпы украшали воробьиные перья, а сапоги сверкали на солнце так, что глазам становилось больно. Эти генералы выкрикивали приказ полковникам, те кричали на капитанов, которые передавали его лейтенантам, а те, в свою очередь, принимались орать на сержантов. Сержанты, пожалуй, единственные, кто понимал, что к чему, выкатывали глаза от натуги и пытались втолковать рядовым, что тем надлежит делать.
Туда и сюда пробегали адъютанты. Они держали в лапах длинные свитки, похожие на списки покупок в магазине. Немного в стороне стояли резервные части: пехота и кавалерия. У кавалеристов, разумеется, не было лошадей, но предполагалось, что они побегут в битву быстрее, чем пехота, которая продвигается красивыми стройными рядами — красные мундиры видны издалека, а направленные на врагов штыки сверкают на солнце.