— Это всего лишь мы. И нечему удивляться. — Барсуки переглянулись и обменялись усмешками. — Тебе не кажется, что платье немного великовато? Да и пахнет оно как-то странно. Что ты им делал? Чистил сортир?
26
— А что вы тут делаете? — возмутился Нюх. Он уже немного пришел в себя. — Шиш и Кыш, верно? Теперь вы решили заняться грабежом? И что делает в моей кровати труп горностая?
— Мы слыхали, что тебе нужны трупы, — сообщил Шиш. — Этот мы нашли в развалинах старого дома. Так что всего пара гиней — и он твой.
— Даже если бы я и считал, что гробокопательство — нормальное занятие и даже если бы мне понадобились трупы, этот я бы брать не стал. Вы только посмотрите, на что он похож?
— Ну, немножко испортился, — ответил спокойно Кыш, — но, по-моему, это не так уж важно. Только легче резать будет. А кости и клыки такие же твердые, как в тот день, когда ее убили.
— Убили?
— Ну да. Но не мы, — пояснил Шиш. — Ее прирезал какой-то нищий в парке, когда никто не видел. Но жалко, если труп пропадет впустую, точно? Я хочу сказать, что зачем добру пропадать понапрасну, если его еще можно использовать? Мы просто не могли оставить ее там, где нашли.
— Вы все время говорите «она», а по-моему, так это «он».
— Просто фигура речи, — пробормотал Кыш.
— Фигура речи — это гипербола или метафора, — нравоучительно заметил Нюх, который кое-что понимал в подобных вещах.
— Гипербола? — поразился Кыш. — Это еще что за штука? Болезнь такая, что ли?
Нюх начал объяснять, но в этот момент послышался стук в дверь. Уверенный, что явилась полиция, Нюх тем не менее направился к двери — он уже устал бегать. Но, к счастью, на пороге стояла Бриония. Она вошла со словами:
— Я услышала какой-то шум… Нюх, ты вернулся!
— С большими приключениями, — отозвался Нюх. Потом он повернулся к Шишу и Кышу и добавил: — Вот врач, который вам нужен. А я — Остронюх Серебряк и к хирургии не имею ни малейшего отношения.
Шиш выдвинул вперед свое объемистое пузо и с разочарованием прогудел:
— Так вы не врач! — потом, глядя на платье, которое теперь валялось на полу, добавил. — А еще говорил о каких-то гиперболах! И платье носит! И чепчик!
Нюх сорвал с головы капор, лишь сейчас ласка понял, что так и не снял этот предмет жабьего туалета.
А Кыш тем временем повернулся к Брионии:
— Так, значит, это вы врач. Та самая Бриония Живорез. Позвольте познакомиться…
— Что вам нужно? — спросила Бриония.
— У нас есть для вас тело. Оно, правда, немного подпортилось, но все равно там еще можно многое использовать.
Бриония посмотрела на труп, поморщилась и сказала:
— Полкроны. Но прежде чем вы отнесете его ко мне в больницу, приведите его в порядок. Я хочу, чтобы вы этот труп вымыли, чтобы до него можно было дотронуться.
— Пять монет! — возразил Кыш. — Меньше нельзя, ведь его придется мыть, а это непростая работа.
Нюх почувствовал, что ему пора вмешаться.
— Бриония, — мягко сказал он, — этого горностая убили, а потом спрятали в развалинах. И ты отлично знаешь, что развалины рядом со старым прудом — самое удобное место для того, чтобы избавиться от трупа.
— О, — только и пробормотала Бриония, нахмурив брови.
— Да, — ответил Нюх.
— В таком случае отнесите сначала труп в полицию, расскажите, где и как вы его нашли, а уже потом вымойте тело и приносите в мою клинику. Вы знаете, где это. Я заплачу вам четыре шиллинга. Это гораздо больше, чем вы заслуживаете.
Барсуки, ворча и препираясь, завернули труп в одеяло и вышли из квартиры. Запах разнесся по всему дому. Джисс Хлопотуша открыла дверь на улицу:
— Тут чей-то труп!
— Всего лишь старый горностай, — пояснил Кыш.
Он отогнул краешек одеяла и продемонстрировал ношу хозяйке дома.
— Вот видите, ничего страшного.
— Все равно, несите его аккуратнее, это не мешок с капустой. Мертвые достойны уважения.
Когда неожиданные посетители наконец удалились, Нюх направился в ванную и хорошенько вымылся. Он соскреб с себя всю грязь и переоделся в чистую одежду. Только после этого он вышел в гостиную, где его ждала Бриония. Там он достал трубку и задумчиво сунул ее в рот.
— Просто поверить не могу, что ты это сделала, — произнес он наконец. — Как ты могла купить тело убитого горностая у этих гробокопателей?
— Очень легко, за четыре шиллинга.
— Да, но, Бриония…