— Что ты делаешь? — оскорбленно завопил землеройка. — У меня чуть сердце не разорвалось! Ты что, не знаешь, что нельзя так подкрадываться к ничего не подозревающим животным? — С этими словами маленький злючка сжал кулаки и стал наступать на Нюха. — Вот как дам в нос, так будешь знать… — Но тут он увидел двух других ласок и, нахмурившись, несколько сбавил тон. — Что происходит?
В это мгновение Нюх накинул ему на голову свой пиджак, а Грязнуля и Плакса бросились на подмогу. Если бы не пиджак, ласкам пришлось бы туго — землеройки умеют драться. Но в конце концов они справились с ним и повалили на землю, связав рукавами.
— Я вас всех поубиваю! — бесновался пленник. — Я оторву вам хвосты! Я отгрызу вам уши! Я вас всех перекусаю! — вопил он, и плотная ткань пиджака едва приглушала его крики. — Вы у меня сбежите на другой остров! Узнаете, как нападать на землероек! Землеройки обид не прощают! Вы у меня еще попляшете! Я вам задам!
— Быстро, — сказал Нюх Грязнуле. — Приложи раковину ко рту.
— Зачем?
— Делай, что я говорю!
Грязнуля пожал плечами, но повиновался.
— Ищи их! — завопил Нюх прямо в ухо Грязнуле. — Ату!
Собачьи команды сделали свое дело.
Грязнуля немедленно залаял и грозно зарычал. Звук, многократно усиленный раковиной, разнесся над холмами и долинами. Землеройка внутри пиджака немедленно затихла и замерла Отряд землероек тоже замер. Собаки! На свете существует немного такого, чего боятся землеройки. Но собак они действительно боятся. К тому же появление собак почти всегда означает появление людей с ружьями и прочим оружием. А лай Грязнули становился все громче и громче — уж Нюх старался на совесть.
Землеройки не выдержали, они побросали награбленное добро и бросились вон из городка. Они бежали в болота — единственное место, куда, как они знали, не пойдут ни люди, ни собаки. Последним убегал предводитель шайки, в лапе у него был пакет с печеньем — ведь предводитель не может уйти совсем без добычи, иначе какой же он предводитель?
Лишь после этого ласки освободили неугомонного пленника, который тотчас кинулся на них с кулаками. Впрочем, они предвидели такой оборот и подготовились к нему. Они отгоняли землеройку ветками, пока тот наконец не выдохся и не убрался в лес, на ходу выкрикивая угрозы:
— Мы еще встретимся! В другой раз вы не отделаетесь так просто! Я вам головы оторву! И носы пооткусываю!
Наконец он взмахнул хвостом и исчез.
— Ну, вот и все, — с удовлетворением в голосе сказал Грязнуля. — Теперь можно вернуться в гостиницу. Думаю, нам будут безмерно благодарны за то, что мы спасли городок от разграбления.
— Животные — создания неблагодарные, Грязнуля, — отозвался Нюх. — Это следует помнить. Но мы сделали то, что должны были сделать.
Ласки уселись на велосипеды и поехали обратно.
Едва они спустились с холма, как обнаружили, что на них надвигается толпа: ласки, куницы, горностаи, хорьки — все яростно махали кулаками и что-то выкрикивали. В толпе наши ласки заметили и землеройку, которого так неосторожно отпустили. Он что-то быстро говорил, указывая на ласок. При виде их он пронзительно завопил:
— Вот они! Едут на украденных велосипедах! Говорю же вам, они обманули вас, изображая из себя волков. Они хотели ограбить ваши лавки и магазины…
Нюх, Грязнуля и Плакса замерли на месте, а толпа надвигалась на них.
19
Толпа жаждала крови. Как известно, возбужденные и взбудораженные животные никогда не прислушиваются к голосу разума и не хотят, чтобы им что-либо объясняли. А землеройка подстрекал их, заставляя забыть о том, что всегда следует выслушать и противоположную сторону. Толпа видела трех ласок на велосипедах, и все решили, что машины украдены (хотя, как мы отлично знаем, дело было совсем не так). Ну а коль скоро неизвестные украли велосипеды, они запросто могут и что-нибудь другое стащить, а то и похуже что-нибудь учинить! Итак, было ясно, что эти ласки — отъявленные мерзавцы, воры, убийцы и грабители.
— Бейте их! — вопил тем временем землеройка из самой середины толпы. — Забейте их до смерти, прежде чем они успеют придумать какие-нибудь оправдания!
— Они ничем не могут оправдаться! — крикнул в ответ толстый горностай, владелец велосипедного магазина. — Мы поймали их с поличным. И вместо того чтобы идти в полицию, их надо бросить в пруд. Если они утонут — значит, невиновны, а если всплывут — виноваты. Вот и все.
Остальные животные дружно поддержали это предложение.
Нюх оглядел толпу сузившимися глазами.
— Ничего хорошего не привидится. Нет смысла пытаться им что-либо растолковать. Они все равно ничего не услышат и не хотят услышать. Так что давайте-ка убираться отсюда поживей!
Его товарищей не надо было убеждать в этом. Они стремительно развернули велосипеды и помчались прочь. Толпа завопила и рванула за ними. Не меньше тридцати зверей пустились в погоню за Нюхом. Он вращал педали с такой скоростью, что казалось, будто у него не две задние лапы, а по меньшей мере десяток. А по дороге за ним неслась толпа животных с красными от ярости глазами. К счастью, на дороге не было рытвин, и Нюху удалось благополучно ускользнуть от преследователей. Они отставали один за другим, пока наконец не остался один землеройка.
Тогда Нюх остановился и слез с велосипеда. Затем он вышел на середину дороги и стал ждать.
— Эй! — заорал землеройка, приближаясь. — Вот сейчас-то мы тебе и зададим жару, наглый вор!
— Мы? — ехидно переспросил Нюх.
Землеройка, пыхтя и отдуваясь, оглянулся и обнаружил, что остался один.
— Ладно, — сказал он. — Я тебе задам!
И он кинулся к Нюху, норовя пнуть его в живот. Но ласка быстро отскочил и сильно дернул землеройку за ухо, когда тот по инерции пролетал мимо. Землеройка взревел и попытался повторить атаку, но Нюх невозмутимо отступил в сторону, а землеройка снова промахнулся. То же самое произошло еще и еще раз. Как землеройка ни старался, как он ни хотел пнуть, лягнуть или укусить своего противника, все его атаки оканчивались ничем — Нюх неизменно ускользал от его зубов и когтей. Он прекрасно усвоил тактику Грязнули и теперь успешно применял ее на практике.
— Как ты это делаешь? — испуганно спросил землеройка.
— В свое время я брал уроки у лучшего боксера Поднебесного. Думаю, тебе бы тоже не помешало у него поучиться. Ты слишком неуклюжий и совершенно не умеешь сохранять равновесие. Я мог бы справиться с тобой одной лапой — легкое движение, и ты уже валяешься в грязи. Только в этом нет никакого артистизма.
Землеройке ничего не оставалось, как согласиться и поскорее убраться восвояси. Но прежде чем уйти, он крикнул через плечо:
— Вы помешали нашему набегу. Уверен, что за вами пошлют полицию. Так что тебе нигде не спрятаться, ласка. Ты кончишь свои дни в тюремной камере, а я приду туда, чтобы посмотреть, как ты мучаешься. Запомни мои слова. Вся банда Огрибакета узнает, кто оказался причиной ее бегства. И все они будут тебя искать, а когда найдут, они сдерут с тебя шкуру и бросят крысам. Они отрежут твой хвост и сделают из него метелку. Они отгрызут тебе уши…
Землеройка продолжал выкрикивать угрозы, пока его голос не затих вдалеке, и ветер приносил лишь неразборчивые звуки.
Делать было нечего: Нюх, понимая, что у него нет иного выбора, снова уселся в седло и поехал в направлении Туманного. Город был далеко, и ласка понимал, что сумеет добраться до него не раньше чем через три-четыре дня. Фонарь на руле его велосипеда погас, но при свете луны он видел дорогу. Через два часа он решил, что удалился от Воющих Холмов на достаточное расстояние и теперь может немного передохнуть.
Как раз неподалеку располагался небольшой постоялый двор, где на ночь останавливались путешественники и почтальоны, которые развозили письма и редкие в здешних местах газеты. Нюх прислонил велосипед к стене и подошел к двери, из-за которой доносились смех, звяканье кружек и веселые выкрики. Ласка открыл дверь и тотчас ощутил восхитительный запах жареного мяса. Желудок у него немедленно заурчал. Оставалось надеяться, что его друзья тоже оторвались от преследователей и сумели найти ночлег.