— Элементарно, мой дорогой друг. Все механические машины когда-нибудь да ломаются. И чаще всего в самый критический момент. Это закон природы, и он действует всегда.
— Давайте! — крикнул лорд Мудрый, сделав бросок. — Мы пришли сюда играть, а не болтовней заниматься. Осмелюсь напомнить, что на кону сотня гиней.
Партнер лорда Мудрого глубоко вздохнул, и изо рта у него вырвалось облачко пара.
Они находились на окраине города, на площадке для игры в фьлог. Эта игра почти ничем не отличается от гольфа, только отсчет лунок, в которые нужно попасть, ведется в обратном порядке. Сначала восемнадцатая, потом семнадцатая и так до первой. Фьлог изобрели животные, которые полюбили игру в гольф ничуть не меньше людей, но, чтобы о них никто не мог сказать, что они просто копируют то, что делают люди, коренные обитатели Поднебесного слегка изменили и саму игру, и ее название. Вообще-то некоторые историки утверждают, что как раз сначала изобрели фьлог, в который животные играли еще в костяную эру, а люди лишь скопировали и переиначили игру. Этой гипотезе даже нашли подтверждение — в пещерах обнаружили кости кроликов и деревянные колобашки, которые походят на мячи и, вероятно, служили для игры.
Бриония эту игру обожала. Впрочем, если уж быть совсем честным, такое времяпрепровождение позволяло ей отдохнуть от хирургической практики. Она считала, что ничто не расслабляет лучше, чем серьезные расчеты того, куда должен полететь мяч, чтобы попасть точно в лунку. А вот Нюх играл только ради компании. Сам же он терпеть не мог спорт, и игра его раздражала. Впрочем, Бриония говорила, что, когда Нюх злится и говорит, что понапрасну теряет время, он лучше соображает. Но Нюх считал, что он мог бы провести время с большей пользой.
— Отлично, — объявил он, когда Бриония попала точно в лунку.
Бриония уговорила Нюха сыграть в паре с ней против лорда Мудрого и его партнера, которым оказался паровой автомат. Тот играл идеально и теперь помогал лорду Мудрому выиграть матч.
Нюх ударил по мячу, но делал это так неловко, что тот полетел в сторону и с невероятной точностью угодил прямо в голову партнеру лорда. Раздался металлический лязг, автомат повернулся налево, голова у него откинулась, там что-то щелкнуло, звякнуло, от его груди отлетела металлическая пластина, и изнутри вывалилось несколько пружин и винтиков. Потом автомат затрясся, и из него во все стороны полетели детали механизма, напугав сорок, которые сидели на деревьях и лениво смотрели за игрой. В конце концов раздалось последнее шипение, и автомат ринулся за холм по направлению к реке.
— Смотри, что ты наделал! — сердито воскликнул лорд Мудрый, глядя вслед исчезнувшему за деревьями партнеру. — Что с ним теперь будет?
Раздался отдаленный звук взрыва.
— Прыгнул в реку, — прокомментировала Бриония. — Там ему самое место.
— Мы уже почти выиграли, — проворчал лорд Мудрый. — Это нечестно! Эту игру нельзя засчитывать!
— В правилах об этом нет ни слова, — возразила Бриония. — Напротив, вы проиграли, поскольку ваш напарник отказался от своего удара.
— Только потому, что ему разбили шаром голову! — С этими словами лорд Мудрый направился к зданию клуба.
Нюх тоже был сыт по горло этой игрой.
— Ну, теперь-то мы, наконец, пойдем домой? — спросил он Брионию. — Я беспокоюсь за Грязнулю и Плаксу. Пора бы им уже приехать в город.
— Ну, за Грязнулю беспокоиться не стоит. Он вполне может за себя постоять и сумеет выбраться из любой ситуации. Полагаю, он заглянул к кому-нибудь в гости и поэтому задержался. — Бриония достала из травы еще один мяч и положила его в корзину. — Ну, вот почти все. А где твой мяч?
— Потерялся, — пробурчал Нюх, обшаривая заросли клевера. — Прячется где-то тут.
— Мячи не живые и не могут прятаться.
— Ха! Это ты так думаешь.
Через все поле к ним бежал горностай — секретарь клуба. Он взволнованно махал лапами.
— Джисс Живорез, джер Серебряк! На башне с часами, прямо на часовой стрелке, висят две ласки. Просто чудо, что они еще не свалились. Они уже пятнадцать минут там висят! Это фонарщик и ночной страж. Они прилетели на огромном воздушном шаре. Говорят, что они работают на вас!
— Да почему же ты раньше это не сказал? — воскликнул Нюх, отшвыривая клюшки для игры в фьлог.
Секретарь смутился:
— Я знаю, как лорд Мудрый не любит, когда его прерывают. Тем более когда игра идет на деньги. Я видел, как он пошел в клуб, и он был просто в ярости. Полагаю, вы выиграли? Он так разозлился, что пнул шкафчик для одежды. Если бы не лорд Мудрый, я, конечно, пришел бы раньше. Но вы же знаете, что он владелец этого клуба.
— Но ведь это дело особой важности, — возмутился Нюх. — Ладно, соберите наши мячи и клюшки.
Ласки выбежали из клуба и тотчас наняли экипаж. Он подвез их прямо к башне. Похоже, сам возница хотел взглянуть на висящих на стрелках часов ласок ничуть не меньше, чем его пассажиры.
— А, вон они, — весело воскликнул он, направляя мышей к башне. — Прямо на часовой стрелке висят. Похоже, лапы у них уже устали. Не удивлюсь, если кто-нибудь из них прямо сейчас свалится. А внизу-то — король Красноус со своим копьем. Так что бедолага-ласка угодит прямехонько на острие.
Бриония и Нюх выглянули из окна экипажа и увидели своих друзей, которые цеплялись за часовую стрелку. До десяти часов оставалось несколько секунд, а к тому времени, как ласки выбрались из экипажа, Звенящий Роджер начал отбивать десять. Грязнуля и Плакса содрогались от ушей до хвостов от мощных ударов колокола.
На шпиле башни стояли рабочие, которые пытались бросить им веревку. Однако ласки, повисшие на часовой стрелке, не могли ее поймать. Внизу, у подножия башни, собралась целая толпа зрителей. Такого спектакля им не доводилось видеть уже давно. Конечно, все надеялись, что бедолаг удастся спасти, что они не упадут вниз на копье короля Красноуса. Даже с противоположного берега за спасательными работами наблюдали люди. Им тоже не приходилось видеть ничего подобного. Вероятно, после того как все кончится, разговоров об этом хватит на несколько недель.
Нюх и Бриония помчались к башне. Они открыли небольшую дверку и по узкой крутой лестнице побежали наверх. Лестница привела их на площадку прямо под часами, другие ступеньки вели к часовому механизму. Ласки преодолели тридцать девять ступеней одним махом. Теперь они оказались внутри часового механизма и через стеклянный циферблат видели силуэты друзей.
Тик-так-тик-так-тик-так.
Здесь, внутри часов, тиканье звучало необычайно громко. Отовсюду раздавались поскрипывание колес и клацанье шестеренок.
И Нюх, и Бриония были одними из самых сообразительных ласок Поднебесного. Поэтому, увидев, что огромное стекло, служащее циферблатом, состоит из двух половин, которые открываются внутрь, они тотчас догадались, что если откроют ту часть, где находится цифра «10», то смогут добраться до Грязнули и Плаксы. А то у бедных висельцев уже, должно быть, затекли лапы.
— Заклепки, — сказала Бриония, делая шаг вперед.
— Стекло, — согласился Нюх.
Они отодвинули задвижку и осторожно отворили стеклянные «ворота».
— Как я рад вас видеть! — с восторгом сообщил Грязнуля.
— Как хорошо! — вторил ему Плакса.
Грязнуля первым осторожно соскользнул вниз и через мгновение сидел на полу в целости и сохранности.
Плакса последовал его примеру, правда, не столь успешно поначалу — когти у него соскользнули и несколько томительных секунд он висел на одной лапе, а снизу раздавались испуганные возгласы толпы. Но в конце концов и он тоже оказался внутри механизма.
Никто не ушел с площади разочарованным — все прекрасно провели время: посмотрели великолепный спектакль, поволновались за несчастных, попавших в такую переделку, и насладились их счастливым спасением. Разносчики и продавцы мороженого тоже остались довольны — они продали конфет, тянучек и мороженого в несколько раз больше чем обычно.
Стекло вернули на место, рабочие спустились со шпиля, поздравили спасенных и разошлись по домам. Плакса и Грязнуля с трясущимися и онемевшими лапами вслед за Брионией и Нюхом отправились на Хлебную улицу, где горячая ванна и ужин вернули их в нормальное расположение духа.