— Меня зовут Весемир, ваше сиятельство, — представился он, — и я готов сделать всё, что в моих силах, чтобы избавить вас от тех неприятностей, что вы испытываете.
Графиня вздохнула и обратила к нему светлое круглое лицо в обрамлении растрёпанных золотистых кудряшек.
— Здравствуйте, Весемир, — сказала она, — я уже сомневаюсь, что кто-то сможет помочь. Боюсь, вы, как и все мои слуги скажете, что я безумна. Был у меня и охотник на чудовищ, и рыцарь…все говорят одно и то же. Я и не знаю, что делать.
— Давайте начнём с рассказа.
— Тогда присаживайтесь… ох, старый дурак Гавин и не оставил вам места, куда можно присесть. Гавин! Гавин!
Не горя желанием снова повстречаться с ворчливым экономом, ведьмак аккуратным движением переместил барахло с ближайшего кресла на заваленный хламом стол и присел. Графиня кивнула.
— Ну и хорошо. Справились без него. Бестолковый старый дуралей, как и все они, но я знаю его ещё с тех пор, как была девчонкой. И старый Гавин не покинул меня в это время нужды, храни его святой Лебеда.
Графиня на секунду сложила руки в молитвенном жесте. Затем продолжила.
— Видите ли, по ночам меня одолевают демоны. Они кричат и завывают по всему имению, но слышу их только я. Остальные несут околесицу. Один шарлатан, тот самый охотник на чудовищ, даже сказал, что демоны вселились в моих кошек, представляете? Разве такое возможно?
— Насколько мне известно, нет, — кивнул Весемир, — кошки вообще отличаются невосприимчивостью к воздействию магии. Никто не знает, почему.
— Слава святому Лебеде! — пламенно воскликнула графиня, — да славится вовеки имя его. Итак, беда случилась после того, как умер мой папинька, старый граф Феррано. Вслед за ним ушла и маминька, вы знаете, как это бывает со старыми людьми, уходят один за другим, бедняжки.
Ведьмак кивнул. Графиня продолжала.
— После смерти отца я распорядилась продать его имущество, с которым совершенно не знала, что делать. И после этого демоны стали одолевать меня. Они кричат по ночам, воют потусторонними голосами так, что совершенно невозможно спать.
— А вы видели этих демонов, ваше сиятельство?
— Нет, они приходят в ночи. Я заставляла слуг ходить с фонарями в поисках, но они оставались невидимы и продолжали завывать, как ни в чём не бывало. И хуже того, в имении начался разлад! Демоны стали нашёптывать моим слугам, что я помешалась, они хулят меня и уходят из дома. Я совершенно не знаю, что делать.
— Что ж. И никаких следов демонов обнаружено не было? Они не убивали никого? Не оставляли сообщений?
— Что вы, нет! — графиня округлила глаза в ужасе, — если бы они кого-то убили, то я бы наверняка сама умерла на месте. Их воздействие исключительно…психологическое.
— Хм.
Весемир задумался и почесал бороду. Потом снова взглянул на графиню.
— Говорите, проблемы начались после того, как вы продали имущество отца?
— Да, может ли его дух гневаться на меня? Я приглашала жрецов, чтобы сняли проклятие и умилостивили его душу, но это не сработало.
— Нет, — ответил ведьмак, — но среди вещей могли быть какие-то артефакты. Предметы, обладающие магическими свойствами. Сосуд с джинном, шкатулка Гравви, зачарованная картина…
Графиня задумалась.
— Нет, ничего подобного не было, — сказала она, наконец, — вещи отца я не смогла продать, оставила, как память. Просто закрыла папинькину комнату на замок, будто бы…будто бы он может ещё вернуться, придти…
Она вытерла платочком слёзы и вздохнула.
— Простите. Мы были так близки с папинькой и маминькой…
— Понимаю. Ничего страшного.
— Да… Его вещи так и лежат, покрываются пылью. Те, что я продала…видите ли, мой папинька был большой охотник. У него было множество всевозможных…приспособлений для охоты. Луки, ножи, какие-то клетки, бог знает, что. У нас в конюшнях было двадцать голов охотничьих лошадей, и ещё у него были псарни, несколько свор, около сотни борзых. Я не знала, как обходиться с этим всем, да и все эти животные просто скучали бы взаперти. Поэтому я продала их, и настояла, чтобы с ними отправились конюшие и псари.
— А потом? Должно быть, вам было очень тоскливо в одиночестве.
— Конечно! — экзальтированно воскликнула графиня, — я была в отчаянии от одиночества. Подруги звали меня на балы и ужины, но я не могла заставить себя, я не могу нарушить траур, понимаете. И тогда появилась Маркиза.
Весемир воспросительно посмотрел на неё. Графиня достала свернувшуюся рядом с подушкой пушистую белую кошку и взяла на руки. Проснувшееся животное заметило ведьмака, встопорщило шерсть, став раза в два больше, с визгом и царапаньем выкрутилось из хватки графини и сигануло в открытое окно.
— Маркиза! Маркиза! — девушка подбежала к окну и увидела встопорщенную кошку сидящей на козырьке крыши парадного входа.
— Маркиза, Маркизонька, кс-кс-кс-кс, иди ко мне, девочка!
Но девочка не желала не то, что возвращаться — даже ходить по одной земле с ведьмаками. Козырёк крыши представлялся ей достаточно безопасным местом, поэтому кошка принялась вылизывать пушистую белую шерсть.
Графиня в расстройстве вернулсь обратно на диванчик.
— Меня не любят кошки, — виновато поклонился ведьмак, — много их у вас?
— Нет, только Маркиза, Морис, Джозефина, Килли, Айден, Розочка, Тимор, Ловис, Крысятка, Марципан, Эклер, Меренга, Рыжик и Сметанка.
Ведьмак сохранял каменное выражение лица. Увереннные в безэмоциональности представителей его цеха люди даже не догадывались, каких трудов это стоило.
— В имении всегда было много кошек? — спросил он.
— Нет, что вы, папинькины собаки их уничтожали. Когда я была маленькой девочкой, у меня был белый котёнок, но его загрыз любимый папинькин пёс. Как я плакала тогда!
— Хмм.
— Послушайте, разве демоны не боятся кошек? Говорят, кошка — это лучший оберег…
— Ваше сиятельство, — ведьмак мягко прервал её, — я вижу, вы используете ладан и руту.
— Да, мой духовник…
— Ваше сиятельство, эти средства — не более, чем суеверие. Демоны не боятся ни руты, ни ладана, ни святой воды, ни кошек. Скорее, это кошки испугаются всего, что создаёт магические эманации. Взять, к примеру, меня — кошка меня боится, но я не испытываю ужаса при её виде.
— Конечно, не испытываете, — довольно кивнула графиня, — ведь вы ведьмак, а ведьмаки, как общеизвестно, бесстрашны. Потому что вы ведь не можете испытывать тех же эмоций, что и люди!
Весемир выдержал паузу.
— Да, — сказал он, наконец, не изменившись в лице, — бесспорно. В любом случае, прикажите выбросить эти травы и открыть шторы, а я займусь поисками причин вашего беспокойства.
— А эти обереги? — девушка широким жестом указала на нагромождение статуэток, пучков, бусин и связок рядом со своей кроватью, — они тоже не работают?
Весемир пригляделся. Потрогал пальцем один из амулетов.
— Вот это похоже на амулет от вшей, но эффект уже выветрился. А вот это — средство от, простите бога ради, геморроя. А здесь…
— Хватит, хватит, — графиня раздражённо и обиженно содрала амулеты со стены и яростно швырнула в другой конец комнаты, — надеюсь, хотя бы вы не наживаетесь на несчастной сироте, столкнувшейся с нечистой силой!
— Даже и не подумал бы, госпожа графиня.
— Всё оттого, что у меня много денег, я знаю, — грустно вздохнула она, — после смерти папиньки я всё чаще думаю о том, чтобы раздать всё и уйти в монастырь, служить пророку нашему Лебеде. Но я не могу бросить этот дом и виноградники, папинька на небесах проклял бы меня за это.