Деннер зловеще рассмеялся:
— Что, трусливый мальчишка?! Ты осмеливаешься противиться мне, ты хочешь пойти против моей воли, против моей власти? А разве ты уже не стал давно нашим товарищем? Разве не живешь ты уже почти три года на наши деньги? А жена твоя не украшает себя награбленными драгоценностями? А теперь ты стоишь перед нами и не хочешь работать на то, чем наслаждаешься? Если ты не пойдешь с нами и не проявишь себя нашим верным сотоварищем, я прикажу связать тебя и бросить в пещеру, а мои люди подожгут твое жилище и убьют твою жену и твоего мальчишку. Но все же я надеюсь, что не буду вынужден прибегнуть к подобным мерам, которые были бы лишь следствием твоего упрямства. Ну, выбирай! И пора двигаться!
Андрес понял, что его неповиновение будет стоить его любимой Джорджине и его сыну жизни; проклиная в душе Деннера, он решил притвориться, что подчиняется, но не принимать участия в грабежах и убийствах и при первой же возможности помочь раскрытию и ликвидации банды. Он объявил Деннеру, что, несмотря на свое внутреннее сопротивление, только чтобы спасти Джорджину, примет участие в походе, но при этом просит, чтобы его, как новичка, освободили от грубой работы. Деннер одобрил его решение, добавив, что ни в коем случае не требует, чтобы он стал членом банды, — напротив, он должен оставаться егерем, ибо именно в этом качестве будет им полезен сейчас и в будущем.
Выяснилось, что банда запланировала нападение на жилище одного богатого арендатора, которое находилось за пределами деревни, неподалеку от леса. Было известно, что арендатор обладает большими деньгами и драгоценностями и к тому же только что продал зерно, получив за него весьма значительную сумму, которую хранил дома. Все это обещало богатый улов. Факелы были потушены, и разбойники начали тихо продвигаться по узким тайным тропам, пока не оказались почти возле самого дома, который одни члены банды тут же окружили, а другие перелезли через стену и взломали изнутри въездные ворота; некоторые были выставлены часовыми, среди них находился и Андрес. Вскорe он услышал, как разбойники взломали двери и ворвались в дом, он слышал их ругань, их крики, вопли истязаемых. Раздался выстрел — арендатор, храбрый человек, попытался защищаться. Затем стало тихо, скрипели взломанные замки, разбойники выносили во двор ящики. Видимо, один из людей арендатора сумел убежать и добрался до деревни; потому что в ночи вдруг загудел тревожный колокол и вскоре после этого толпы людей с фонарями устремились вверх по дороге к жилищу арендатора. Теперь выстрел гремел за выстрелом, разбойники сбились во дворе и поражали всех, кто приближался к стене. Они зажгли свои факелы, и Андрес, стоявший на возвышенности, мог все это наблюдать. С ужасом увидел он среди крестьян егерей в ливреях своего господина графа фон Ваха! Что было ему делать? Присоединиться к ним было невозможно, спасти его могло лишь быстрое бегство; но он словно зачарованный продолжал стоять, пригвожденный к месту, глядя во двор арендатора, где схватка становилась все более ожесточенной и убийственной; ибо сквозь маленькую калитку с другой стороны во двор ворвались охотники фон Ваха и схватились с разбойниками в рукопашной битве. Последние вынуждены были отступить; отбиваясь, они прорывались как раз в ту сторону, где стоял Андрес, Он видел Деннера, который беспрерывно заряжал свое оружие и стрелял, всегда без промаха. Молодой, богато одетый мужчина, окруженный охотниками фон Ваха, видимо, был предводителем; в него и прицелился Деннер, но не успел он нажать курок, как упал с глухим вскриком, сраженный пулей. Разбойники обратились в бегство, охотники фон Ваха уже прорвались сюда, и тут, словно влекомый непреодолимой силой, Андрес рванулся к Деннеру, взвалил его на плечи и быстро побежал прочь. Его никто не преследовал, и он благополучно добрался до леса. Время от времени раздавались отдельные выстрелы, и вскоре наступила полная тишина, знак того, что разбойникам, не оставшимся лежать ранеными, посчастливилось уйти в лес, а охотники и крестьяне сочли неразумным углубляться в лесную чащу, чтобы преследовать их.
— Опусти меня на землю, Андрес! — прохрипел Деннер, — я ранен в ногу, однако, хоть и испытываю сильную боль, не думаю, что рана серьезна.