Глава 7
ЧЕРЕЗ ПОЛЧАСА ПОСЛЕ рассвета, прихватив два одеяла, банку, которую он наполнил водой, две открытые жестянки с едой и мешок с мусором, Пол Эйр вернулся в свое укрытие. Он заснул. Через два часа его разбудил шум из дома. Перед домом была припаркована машина с двумя полицейскими округа. Он был рад, что убрал ключ в пень, потому что в пень заглядывал офицер. Кто-то вспомнил, что там спрятан ключ. Неужели это Мэвис предала его? Или кто-то из детей? Гарднер, должно быть, отдал ключ полиции, но кто-то из семьи Эйров рассказал полиции о коттедже. Иначе они не узнали бы о Гарднере.
Из дома вышел офицер и окликнул другого.
— Все так, как мы оставили.
К счастью, они не сосчитали одеяла.
Мгновение спустя звук мотора возвестил о появлении другой машины. Пол Эйр на слух определил, что это «порше», и поэтому он не слишком удивился, когда подъехал Лео Тинкроудор. Что он здесь делает?
Тинкроудор вышел и поговорил с офицерами, но они говорили слишком тихо, чтобы Эйр мог расслышать, о чем идет речь. Несколько раз Тинкроудор смотрел на лес, а один раз уставился прямо на Пола Эйра, но, конечно, не мог его видеть. Эйр надеялся, что он не собирается предлагать полиции прочесать лес.
Полицейский сел в машину, и Тинкроудор направился к своей. Проходя мимо пня, он уронил что-то в его открытый конец.
Пол Эйр подождал полчаса и подошел к пню. Ключ все еще болтался на толстом шнуре от гвоздя, вбитом во внутреннюю стену. Под ним лежал старый и потрепанный бумажник. Он открыл его и обнаружил в нем сложенное письмо.
Пол,
я рискую, надеясь, что ты можешь прийти сюда и найти письмо. Полиция не знает, что я это делаю, но, если они найдут мое послание, они ничего не смогут с этим поделать. Я только пытаюсь заставить тебя сдаться. Но, пожалуйста, не порви письмо. Читай дальше, потому что это жизненно важно. И когда я пишу «жизненно важно», я не преувеличиваю. Жизненно важно не только для тебя, но, возможно, и для всего мира, чтобы ты стал доступен для изучения. Тебя должны исследовать ученые.
Мы с Роджером нашли доказательства того, что ты лгал, когда говорил, что видел сон. Мы знаем: то, что ты выдавал за сон, было реальностью, но ты боялся, что тебя сочтут сумасшедшим, если ты станешь утверждать, что все это происходило с тобой на самом деле. И Крокер, бедный мертвый Крокер, нашел доказательства того, что ты был заражен неизвестным организмом.
Очевидно, что эти микроорганизмы произвели изменения в твоем теле. И в твоем сознании. У госпожи Эпплис было сильно изуродованное шрамами лицо от подростковых прыщей. Шрамы исчезли после того, как она помогла уложить тебя в постель в санатории. У медбрата случился сердечный приступ, когда он грубо обошелся с тобой. Он был жестоким, и его не увольняли только потому, что в Адлере трудно найти работников, что неудивительно, учитывая его очень низкую зарплату.
Очевидно, что у тебя есть силы, которых никогда не было ни у кого другого. Разве что в научно-фантастических рассказах. Или, возможно, у некоторых людей в прошлом они были. Иисус, Фауст и так далее… Возможно, такими силами обладали некоторые так называемые колдуны примитивных народов.
Я бы не советовал тебе и дальше бродить по Иллинойсу. Ты можешь причинять боль, убивать и… исцелять. Я имею в виду, что ты делаешь это бессознательно. По крайней мере, пока. Но когда ты, или твое подсознание, или что-то еще, чувствует угрозу, твоей организм активно реагирует. Каким образом это происходит, я не знаю. Я бы предположил, что основа этому какой-то ментальный механизм.
У тебя есть силы творить добро и зло. Ты ударил Крокера, я полагаю, в момент паники. И все же Крокер не пытался тебя убить. Он думал, что ты мертв. Тебя держали в заточении, и твое бессознательное «я», или что-то еще использовало единственный способ вытащить тебя из этой комнаты. По крайней мере, я предполагаю, что ты сделал это не сознательно. Твое тело стало, насколько мог судить Крокер, мертво. Но ты вышел из состояния фальшивой смерти, когда тебя собирались препарировать. И Крокер поплатился за то, что пытался сохранить твое состояние в тайне.
Хорошо, что я брезглив и не присутствовал при вскрытии. Я вернулся домой, и меня пощадили. У старика, одежду которого ты забрал, похоже, случился легкий сердечный приступ. Очевидно, ты или кто там сидит в тебе, решил, что старик не представляет серьезную угрозу. Во всяком случае, он умер через несколько часов. Его старое сердце не выдержало той незначительной травмы, которую ты ему нанес…