— Нет, они все мертвы, просто не знают этого, — пробормотал он.
Сегодня Рэд разрабатывал новую археологическую теорию на основе качества экскрементов, проплывающих мимо него. Когда он начал работать, двенадцать лет назад, плоды жизнедеятельности человека проплывали мимо, похожие на сосиски-гондолы, плывущие по темной Венеции, были высшего качества. Ничего, что могло бы сравниться с вещами во флигеле его деда. Конечно, вещи были не класса АА, но все же класса А. Вещи, с которыми он сталкивался сейчас, были «подводными лодками периода Первой мировой войны» по сравнению с великолепными «Королевами Елизаветами», «Титаниками» и «Лузитаниями» прошлого. В те дни даже отбросы бедняков превосходили лучшие из богатых отбросов 1966 года. «И если ныне мусор так плох, подумай, каким он станет в 1976 году?»
Рэд не знал, что вызывает вырождение. ДДТ, искусственные удобрения и обилие сахара? Мы есть то, что мы едим, включая в себя мысли. Желудок — тень разума, и он стремится туда, куда стремится разум.
Ни от Сократа, ни от Канта вы бы ничего подобного не услышали. Они были мыслителями; современные философы были вонючками.
— Эй, Рэд, что тебе снится? — поинтересовался Ринго.
— Сократ, — ответил Рэд.
— Ты имеешь в виду того грека, который готовил сандвичи для подводной лодки капитана Немо? Да, ныне фастфуд уже не тот, что раньше. И что твой Сократ об этом думает, черт возьми?
— Именно об этом я и размышлял.
— Лучше перестань думать и приведи свою задницу в порядок, — посоветовал Ринго. — Сегодня явится инспектор… Слушай, а что вообще Эрни делает? Должно быть, тоже дурачится. Нигде не вижу его шланга.
Рэд оглядел туннель. На протяжении ста ярдов тот шел прямо, а затем сворачивал. И что там за поворотом? На углу горел тусклый фонарь, как светлячок в жару. Он исходил от лампы в шлеме Эрни Маццео. Его шлем был похож на шахтерский, хотя Эрни не копал уголь. Эрни ничего не выкапывал, вот почему он охотно спускался сюда. Ему было все равно, где находиться: здесь или наверху. А сейчас он, похоже уснул, прислонившись к стене туннеля.
— Может, стоит его разбудить, — сказал Рэд. — Инспектор уволит его, если застанет спящим.
Лампа Рэда освещала воду, поэтому он первым заметил почти черную жидкость в темно-коричневом потоке. Она напоминала осьминога, попавшего под паровой каток.
— Что это? — спросил он.
— Если бы я не знал Эрни так хорошо, я бы сказал, что это кровь, — отозвался Ринго.
И тут мимо проплыла голова Эрни. Его рот был широко открыт, и зубы блестели в луче каски, оставшейся на углу. Среди них блестело достаточно золотых зубов… Да, тут было за что прикончить Эрни.
Глава 2
СНАЧАЛА ПРИЕХАЛА ПОЛИЦИЯ, потом «скорая», потом появился инспектор Блик. Детективы допросили Мак-Кьюна и Рингголда, сделали снимки, замеры и сложили фрагменты тела Эрни в кучу. Среди них были голова, отрубленные руки и ноги и сердце. Гениталии отсутствовали. Они могли быть брошены в канализацию и проплыть незамеченными. Никто их не высматривал. Ричи Вашингтон и Абдул И, убитые много раньше, тоже были разрезаны на части, а их головы и конечности нашли. Но гениталий у них не было. Теория состояла в том, что убийца забрал их с собой. Никто не знал, зачем он это сделал, но продажа горных устриц в ресторанах упала почти до нуля.
— Вам двоим придется отправиться в участок, — сказал лейтенант Холлот, обращаясь к Рэду и Ринго.
— Не волнуйтесь, ребята, — успокоил их Блик густым, как мед, голосом. — Я позабочусь, чтобы вам наняли адвоката и внесли залог. Я забочусь о людях, находящихся на госслужбе.
Он приобнял Рэда, а потом и Ринго, чтобы показать, что у него нет фаворитов.
— Вы не арестованы, — добавил Холлот. — Я просто хочу, чтобы вы дали исчерпывающие показания.
— Возьми выходной, когда закончишь с ними, — посоветовал Блик. — Боже! Что за чудовище здесь разгуливает? Почему он пристает к рабочим канализации? Ричи в прошлом месяце, Абдул в позапрошлом. Что он имеет против вас, ребята? Нас, я имею в виду. Или это заговор какой-то подпольной организации? Они пытаются вывести из строя канализацию, чтобы город заболел?
Блик выглядел таким же расстроенным, как и Рэд. Инспектор был крупным мужчиной, на голову выше Рэда, на локоть шире в плечах и почти такой же уродливый. Зеркало лопалось каждое утро, но это его, похоже, не беспокоило, так же как и Рэда. У инспектора была жена, китайская иммигрантка с Тайваня, которую не смущало уродство супруга. Все белые мужчины выглядели для нее одинаково.