Раймон плохо знал английский язык и совсем не владел тем странным кельтским наречием, на котором говорили местные жители. Алиса разговаривала с крестьянами вместо него и переводила ему их ответы со звучным акцентом своей матери-француженки из Пуатье. На полях господина, как сказали крестьяне, уродилось богатое зерно, а за его скотом они ухаживали, как за собственным, и аккуратно клеймили его клеймом покойного де Рансона. Хозяйские овцы паслись к западу от узких делянок, на летнем выгоне возле болота.
Раймон, кивая, выслушал отчет крестьян и даже сумел сказать им на прощание несколько слов в добавление к речи Алисы.
— Сколько времени вы и отец Грегори разговаривали с морстонскими пастухами? — спросила она, когда они поехали на север — туда, где заканчивались обрабатываемые земли Кернстоу.
— Час или два. Я велел отцу Грегори привести их в вашу комнату для охраны и дал им эля.
— Я не знала об этом.
— Конечно. Вы сидели, надувшись, в своей спальне и секретничали с Эммой. — Он не обратил внимания на ее тихий раздраженный возглас. — Мне кажется, будет лучше для вас, если она переедет сюда.
— Да. У меня здесь никого нет.
— Кроме мужа, Алиса.
— Я хотела сказать, никого из старых знакомых. Он засмеялся:
— Вы зря оставили свою старую служанку в Морстоне. Я пошлю за ней.
— Нет! Пожалуйста, не делайте этого. Как я уже сказала сегодня утром, она останется в Морстоне еще на две недели.
Он бросил на нее быстрый удивленный взгляд:
— Она что, не хочет сюда переезжать? Ей больше нравится Морстон?
— Она проследит за работами. Надо вымыть настриженную шерсть и уложить ее в тюки.
Раймон вскинул бровь.
— Ваша Эмма не производит впечатления женщины, которая умеет управляться с овечьим руном, — сказал он. — У нее вид благородной дамы, непривычной к тяжелому труду.
— Она справится, — возразила Алиса.
— Тогда, может быть, она поможет мне в поисках королевской шкатулки, когда я вернусь в Морстон?
— Э… Да, возможно, она что-то слышала о ней. — Алиса сдержанно улыбнулась. — Когда мы вернемся?
— Я поеду туда завтра или послезавтра. Со вчерашнего дня Хьюго Жербре занимается поисками. Сегодня вернутся вьючные лошади, тогда и узнаем новости.
— А если он не найдет драгоценности, то мы уедем завтра?
— Я вернусь в Морстон один. Вы останетесь здесь. Кобыла отпрянула от вороного мерина де Базена. Алиса подхватила поводья.
— Я хотела бы поехать с вами.
Раймон погладил лошадь по шее и успокоил ее тихим, ласковым словом.
— А я хочу, чтобы вы остались здесь, Алиса. Вы, наверное, сыты по горло королевой Элеанорой и ее дурацкими побрякушками. Во время поисков мы можем перевернуть крепость вверх дном. Я избавлю вас от этого неприятного зрелища.
Алиса продолжала улыбаться, надеясь, что он не видит, как пульсируют жилки на ее висках. Невероятным усилием воли она заставила себя скрыть страх и говорить спокойным, даже любезным тоном:
— Вы будете ломать стены и поднимать полы?
— Если понадобится — да. Но я не стану этого делать до тех пор, пока мы не осмотрим все возможные тайники. Не волнуйтесь, Алиса. Я все отремонтирую — если будет нужно. — Он сделал глубокий вздох и продолжал: — Пожалуй, сейчас самое время подумать о будущем Морстона, Алиса. Мне кажется, будет лучше, если мы привезем ваших людей в Кернстоу, когда они соберут урожай. Судя по тому, что я видел, здесь им хватит хорошей земли, которая до сих пор не возделывалась. Они будут работать здесь. Это легче, чем пытаться сохранить плодородными два маленьких морстонских поля.
— Вы хотите забросить Морстон?
— Нет, церковь останется, и крепость тоже — после ремонта. Но в Морстоне мало земли для выращивания зерна. Там могут остаться пастухи. Они возьмут себе лучшее поле.
— Милорд, вы обещали отдать мне Морстон после свадьбы, а теперь предлагаете выселить оттуда всех, кроме нескольких человек…
— На богатые земли рядом с крепким замком, где они смогут укрыться в случае войны. Решать вам, Алиса, но я прошу вас: передайте морстонцам мои слова. Может быть, они покажутся им более заманчивыми, чем вам.
— Но когда вернутся мужчины, в Морстоне будет гораздо больше людей. Вы не сможете всех здесь расселить.
— Какие мужчины? — Раймон нахмурился. — Ваши люди ушли в леса?
Алиса вспыхнула:
— Конечно, нет! Морстонцы трудолюбивы и чтут закон. Сорок мужчин уехали в Палестину, милорд. Скоро они вернутся. Где они будут добывать себе хлеб? До войны короля Ричарда они держали овец — большие стада и расчищали третье поле рядом с…
— В Палестину? Вы отправили пастухов в Палестину?
— Если вы будете кричать, милорд, те люди на поле подумают…
— Мне плевать на то, что они подумают! Вы хотите сказать, леди, что морстонские пастухи ушли в крестовый поход?
— Да.
— Их послал муж вашей матери?
— Нет. Мы… у нас не было другого выхода. Их отправил де Рансон. Они поехали с охотой, милорд. Епископ сказал им…
Он грубо хохотнул:
— Я знаю, что сказал им епископ. Что они умрут смертью мучеников и на том свете им простятся все их грехи. А если они останутся живы, то вернутся домой с золотом.
Алиса кивнула:
— Они все изъявили желание ехать. Де Рансон отобрал самых сильных.
— И послал их вместе с армией приглядывать за скотом? Довольно странный рассказ.
— Вы дадите мне договорить? Они уходили не пастухами, милорд. Сержант де Рансона подготовил из них солдат-пехотинцев. Кто-то стал лучником, а кто-то овладел пикой.
— И сколько же времени этот сержант натаскивал ваших воинственных пастухов?
— Две недели. — Алиса увидела гнев на лице мужа. — Через две недели им надо было отправляться, — добавила она. — Сержант поехал с ними.
— А де Рансон остался здесь, со своим гарнизоном, чтобы смотреть за порядком?
— Нет, солдаты уехали уже после де Рансона. Так сказали мне горничные вчера вечером. Вспомните, — тревожно попросила она, — может, вы все же что-нибудь слышали на Святой земле о морстонских пехотинцах?
— Нет. — Он стиснул кулак на седельной луке. — Будем надеяться, Алиса, что они застряли где-то по дороге и не добрались до Палестины. В этом случае они еще могли остаться живыми.
— Или они покинули Святую землю в числе последних и сейчас возвращаются домой…
— Нет! — отрезал Раймон. — Только самые опытные пехотинцы уцелели в первых боях. В Акре и по дороге в Яффу… — Он взглянул в ее испуганное лицо и замолчал. — Ваш лорд де Рансон, — наконец проговорил Раймон, — должен гнить в аду за то, что отправил их на войну. Он заслуживает смерти…
К горлу Алисы подступила тошнота.
— То, что вы говорите… вы не можете знать… — начала было она, но тут же прикрыла рот рукой.
— Надо быть полным остолопом, чтобы отправить пастухов на войну после двухнедельной подготовки. Ваш Харольд де Рансон был дурак. Глупый, жадный дурак, который послал крестьян вместо солдат, чтобы они выполнили его долг перед королем Ричардом. Или не выполнили. — Он отвел руку от ее лица. — Вам неприятно слышать, Алиса, что я так отзываюсь о лорде де Рансоне?
— Вы сказали, они должны были погибнуть… все?! Неужели у них не было никакого шанса?
— Алиса, рыцарь с детства постигает военную науку…
— Да, но солдаты…
— Солдаты тоже должны пройти хорошую подготовку. Война — непростое ремесло, даже для сильных мужчин. — Он помолчал, потом смягчил тон: — Как я уже сказал, Алиса, морстонские мужчины могли не добраться до Палестины. Войска стояли на Сицилии месяцами, перед тем как отплыть на Святую землю. Там большой флот, но корабли в основном маленькие. Вполне вероятно, что ваши пастухи не попали ни на одно судно и остались на берегу.
— А вы сами верите в то, что говорите, Фортебрас? Раймон вздохнул:
— Я надеюсь, что это так.
Они молча поехали по опушке густого леса рядом с ячменным полем. Раймон повернул свою лошадь в заросли.
— Давайте перекусим в тени и больше не будем говорить о таких тяжелых вещах.