— Еще далеко до Парриша? — спросил Принц.
— Мы будем идти и идти и когда-нибудь придем туда.
— А потом?
— Я буду учиться в союзе Летописцев, для меня Парриш — начало новой жизни. А для вас?
— Я надеюсь отыскать там друзей.
И мы шли вперед долгие часы каждый день. Некоторые из тех, кто проезжал мимо, предлагали подвезти нас, но мы отказывались, потому что на проверочных постах Завоеватели наверняка будут искать таких, как Принц. Мы прошли десятки миль по туннелям, прорытым под горами, ледяные вершины которых вздымались в заоблачную высь. Потом мы пересекали равнины, на которых раскинулись крестьянские угодья. И мы останавливались у пробуждающихся после зимы рек, чтобы охладить горящие ступни ног. Нас нещадно палило золотое солнце. Мы шли через этот мир, но были вне его. Мы не слушали новостей Завоевания, хотя было очевидно, что победа Завоевателей была полной и окончательной. Они сновали повсюду в своих маленьких машинах и рассматривали наш мир, который теперь принадлежал им.
Я подчинялся всем приказам Принца, включая и те, которые были для меня неприятны. Я пытался сделать его жизнь более сносной. Поэтому я давал ему возможность все еще чувствовать себя правителем — правителем хотя бы одного никудышнего старого Наблюдателя. Я учил его, как нужно себя вести и что нужно делать, чтобы люди верили, что он Пилигрим. Конечно, я знал немного, но я рассказал ему, как нужно держаться, какие фразы произносить, какие молитвы читать. Было ясно, что он редко обращался к Провидению, пока правил. Теперь он стал праведником, но неискренним, это было просто игрой в Пилигрима.
В городе, который назывался Дижон, он сказал: «Здесь я куплю себе глаза».
Конечно, он не имел в виду настоящие глаза. Секрет такой замены глаз был утерян еще во Втором Цикле. Там, на более счастливых звездах, за деньги можно купить любое чудо, а наша Земля была уже давно забытой Богом планетой где-то на задворках Вселенной. Во времена до Завоевания Принц мог бы отправиться к этим звездам и купить там себе новое зрение, но сейчас он мог приобрести глаза, которые могли помочь ему лишь различать светлые предметы от более темных. Но даже и это было хотя бы каким-то элементарным зрением, ведь пока что у него был лишь рефлектор, который предупреждал его о препятствиях на пути. С чего он взял, однако, что в Дижоне он найдет мастера, который сможет ему помочь? И как он собирается платить?
Он сказал:
— Там есть человек, брат одного из моих Секретарей. Он из союза Изобретателей, и я часто покупал его работы в Раме. У него найдутся для меня глаза.
— А как платить?
— У меня найдутся средства.
Мы остановились в поле у сучковатых пробковых деревьев, и Принц расстегнул одежды. Показав на бедро, он сказал:
— Здесь у меня кое-какой запас на случай крайней необходимости. Дай мне лезвие!
Я протянул ему лезвие, он схватил его за рукоятку и нажал на кнопку. Из рукоятки вырвался плотный холодный луч света. Левой рукой он ощупал свое бедро, чтобы точно определить нужное место. Потом, натянув кожу между двумя пальцами, он сделал ровный надрез длиной около пяти сантиметров. Крови не было, и создавалось впечатление, что ему совсем не больно. Я в изумлении наблюдал, как он просунул пальцы в надрез, растянул его края и, казалось, нащупывал там что-то, как в сумке. Он бросил мне назад лезвие.
Их его бедра посыпались драгоценности.
— Смотри, чтоб ничего не потерялось, — повелительно сказал он мне.
На траву упали семь сверкающих драгоценных камней, явно не земного происхождения, маленькая, ловко сделанная модель земного шара, пять золотых монет прошлых циклов Императорского Рама, кольцо с мерцающей каплей квази-жизни, флакон каких-то неизвестных духов, несколько миниатюрных музыкальных инструментов, выполненных из редких пород дерева и инкрустированных драгоценными металлами, восемь статуэток, изображающих кого-то вроде царственных особ, и что-то еще. Я сгреб все эти диковины в ослепительную кучу.
— Это сумка, — холодно пояснил Принц, — которую искусный Хирург имплантировал в мое тело. Я предвидел, что может прийти такое время, когда мне придется спешно оставить дворец. Я насовал туда всего, что смог, но это еще далеко не все. Скажи мне, скажи, что я достал?
Я подробно все перечислил. Он напряженно слушал меня, и я понял, что он пересчитывал все, что достал, и просто проверял мою честность. Когда я закончил, он кивнул с довольным видом.
— Возьми глобус, — сказал он, — кольцо и два самых ярких драгоценных камня. Спрячь их у себя, остальные я положу назад.
Он опять растянул края надреза и по одной убрал драгоценности, и они вновь соединились с невидимым великолепием, укрытым в каком-то другом измерении, выход из которого был в бедре у Принца. Может, у него там пол-дворца. Наконец, он сжал края надреза и разгладил это место, на котором не осталось никакого следа. Потом застегнул одежды.