Айвен, сидя прямо под окном, со страхом посмотрел вверх, на то, как Пайкел пытается найти себе укрытие в качающихся и отбрасывающих блики листьях. Затем, когда зеленобородый брат наконец устроился на ветке более или менее надежно, дворф принялся царапать острием топора бревенчатую стену дома, сопровождая скрежет громким фырканьем и сопением. Мгновением позже любопытная физиономия выглянула из-за занавески. Человек, держа в руках меч, удивился, не увидев ничего в окне, и бесстрашно перегнулся через подоконник.
– Ха! – крикнул он, увидев Айвена. Сверху хрустнула ветка.
– Там мой брат, – объяснил дворф, показывая наверх.
– Ого? – спросил разбойник.
– Уа-у! – прорычал Пайкел, обрушиваясь вниз, как большая белка, чьим хвостом для равновесия служила палица, вытянутая прямо перед собой.
Противник попытался защититься мечом, но получил такой удар в грудь, что тут же отлетел прочь, будто выпущенный из катапульты.
– Давай, давай! – прокричал Айвен, запрыгнув на подоконник и приблизившись к своему брату, болтающемуся вверх тормашками.
Пайкел беспомощно задергался, события разворачивались в точности так, как предполагалось. Ветка вернулась на свое место, и толстая веревка, обвязанная вокруг пояса, заставила дворфа нелепо повиснуть между небом и землей.
– Ну давай же! – воскликнул Айвен теперь уже изнутри.
Он схватил свободную от дубинки руку брата и дернул, до половины втянув его в комнату. – Эх-эх, – попытался объяснить Пайкел. Думая, что его брат просто упрямится, Айвен отложил топор, схватил родича обеими руками и дернул изо всех сил. Пайкел очутился в комнате, а следом в окне показалась дрожащая, скрипучая ветка с листьями.
Вандер держал дверь хлева, приподняв на петлях, так что она почти не скрипнула, когда он тихонечко отворил ее. В образовавшуюся щель он не мог видеть сражения, разворачивающегося в окне, но его насторожили дрожащие ветви клена над крышей дома. Эта странность вкупе с предыдущим полетом цыплят не оставляла сомнений: вторжение началось.
Великан остановился, недоверчиво глядя на огненный шар, висящий в воздухе в нескольких футах над ним, прямо за дверью хлева. Дуплосед застыл, чувствуя опасность и понимая, что стоит ему пошевелиться, как волшебный предмет займется им вплотную. Чего же ждет наславший шар заклинатель? Великан медленно вернулся в хлев. Огненные брызги с шипением упали с шара, прожигая землю рядом с ногой дуплоседа. Вандер припал к полу, закрыв за собой дверь, опасаясь, что сгусток Силы проследует внутрь. От края двери хлева поднялся сизый дымок.
Упрямый дуплосед поднялся на ноги, решив, что ему следует во что бы то ни стало выбраться наружу, выскользнуть из ловушки. Все казалось подозрительно тихим. Командир отряда взревел и поднял ногу, вознамерившись открыть таким образом дверь. Он никоим образом не мог узнать, висит ли там по-прежнему огненный шар, но очень хотел на свободу. Великан ничего не услышал, но ему тут же показалось, что земля перед ним встала дыбом, забив пылью глаза и заставив его отползти назад. Он переметнулся обратно через невидимую преграду и тихо зарылся лицом в грязь.
Изменившее зрение наконец понемногу вернулось к дуплоседу. Волшебная темнота рассеялась. Великан услышал хруст, с которым под его рукой обломилась доска, а также различил ноющий свербящий звук, предостерегший его за мгновение до того, как он попытался встать. Дуплосед в отчаянии уставился в воздух, где всего в нескольких дюймах над его головой вдруг из ниоткуда возникли вращающиеся диски. Внимание великана привлек скрип открываемой двери, и он обернулся, глядя на молодого человека в голубой широкополой шляпе.
– Лезвия могут порезать, – холодно сказал вошедший.
Потрясенный Вандер не усомнился в этом ни на минуту.
– Уа-а-ау!
Даника, прокладывавшая себе путь к дальней стороне усадьбы, услышала крик Пайкела, когда державшая его ветка вылетела из окна. Дворф наконец-то нашел кухонный нож и перерубил натянутую веревку. Ветка, дрожа, вернулась на свое место, а Пайкел тяжело свалился с подоконника, круша все на своем пути и взметнув тучу пыли своим приземлением.
– Ты что тут вытворяешь? – испуганно заревел Айвен, успев подхватить дубинку брата.
Тот в ответ пожал плечами и поудобнее нахлобучил котел на голову.
Братья вдвоем направились в заднюю комнату. В нее вели две двери, обе, к счастью, закрытые, одна справа, а вторая прямо напротив окна.
– Пока что мне это нравится, – сказал Айвен, перешагивая через спину убитого противника, который лежал ничком на полу, далеко в стороны разбросав руки.
Пайкел, носивший открытые сандалии, старался беречь ноги, а потому аккуратно перешагнул через труп вслед за братом. Зеленобородый дворф кивнул, удивляясь, как хорошо был подготовлен к атаке убитый.
– Ты думаешь, они нас уже ждали? – спросил Айвен, когда они подошли к двери.
Пайкел быстро пожал плечами, как будто это обстоятельство не имело значения. Айвен одобрительно кивнул и воззрился на дверь. Ликующая улыбка озарила его лицо, обросшее рыжими волосами.
– Ты помнишь схватку в гостинице? – спросил дворф.
Дверь сорвалась с петель, звякнули арбалеты, после чего братья, оказавшись под деревянной крышкой, увидели, как этот щит пробивают два болта.
– Эти ребята так предсказуемы! – объявил Айвен и отшвырнул сломанную дверь в сторону, после чего братьям стало ясно: они вошли в кухню.
Пайкел бросился влево, к человеку, зажатому между стеной и печкой и пытавшемуся выскользнуть в узкое кухонное окно. Айвен помчался вправо, вдогонку за другим бандитом, туда, где из-под захлопнутой двери мерцала полоска дневного света. Зеленобородый дворф немного понаблюдал за действиями лезущего в окно, а затем обрушил палицу на верхнюю перекладину оконной рамы, сокрушив ее так, что противник застрял окончательно.
– Хи-хи-хи, – сказал Пайкел, наслаждаясь своей работой.
Он придвинул поближе кухонный стол и обвязал вокруг его массивной ножки шнурки ботинок разбойника.
Последний оставшийся в доме боец резко остановился и обернулся, надеясь внезапной переменой тактики поймать преследователя врасплох. Но Айвен оказался слишком опытным, чтобы попасться на столь простую уловку. Он встал в боевую стойку, держа свой топор таким образом, чтобы легко отразить удар меча. Убийца раскрутил свое оружие над головой и надвинулся ближе, нанося удары то справа, то слева, ища брешь в защите дворфа. Ему удалось сделать выпад, но Айвен тут же отразил его, так шваркнув тяжелым топором по тонкому лезвию, что оно уперлось в стену.
Убийца опрокинулся на спину, держа в руке только рукоятку с двумя дюймами, оставшимися от клинка. Дворф внимательно оглядел свою изрядно помятую кольчугу. Одна из железных пластин повисла на петельке, обнажив дырку примерно дюйм в поперечнике.
– Ну что же ты? – спросил Айвен у врага. – Бей мне в грудь!
Противник, однако, не стал приближаться к дворфу. Он презрительно швырнул в него остатки оружия, а затем развернулся и устремился к двери. Айвен увернулся от рукояти и припустил в погоню. Он пытался бежать столь же быстро, что и убийца, но споткнулся о высокий порог.
Злодей меж тем, не оборачиваясь, побежал на конюшню. Он вскочил на лошадь без упряжи и отчаянным галопом вылетел прочь из усадьбы. Айвен, скатившись со ступенек, взревел, разгневанный тем, что одному мерзавцу удалось улизнуть, и увидел, что Даника оседлала конек крыши, наведя на удирающего взведенный арбалет.
– Ты раньше пользовалась чем-то подобным? – спросил удивленный дворф.
Девушка выстрелила. Голова убийцы беспомощно свесилась на грудь: болт перебил ему позвоночник. Еще некоторое время он оставался в седле, а затем сполз с лошади, волочась в пыли, пока конь продолжал нестись.
– Эгей? – спросил Пайкел, открыв дверь на крыльцо и увидев брата.
ИСКУШЕНИЕ ВЕЛИКАНА
– Где этот верзила? – спросил Айвен, когда они с Даникой и Пайкелом нашли Кэддерли стоящим во дворе усадьбы и прислонившимся к молодому дереву.