— Э…Тэлон? — спросила она, оглядывая коллекцию Харлеев старых марок. — Чем ты занимаешься? Ты сказал, что нелегал, правильно?
Он ответил ей хорошо знакомой молчаливой улыбкой и поставил шлем на стойку, на которой уже лежали двенадцать шлемов, каждый стоимостью минимум тысяча долларов.
— Да, и отвечая на твой первый вопрос — я богат.
— И что ты сделал, чтобы получить такое богатство?
— Я с ним родился.
Саншайн почувствовала себя немного лучше, но она должна была задать еще один вопрос, который беспокоил ее больше всего.
— Итак, ты не делаешь ничего противозаконного, вроде продажи наркотиков, правильно?
Он опять выглядел оскорбленным.
— Милостивый боже, нет, женщина. Как ты додумалась до этого?
Широко открытыми глазами она обвела его гараж и высокотехнологичные мужские игрушки.
— Не имею представления.
Он нажал на кнопку и опустил главную дверь, закрывая их внутри.
Она последовала за ним к задней части гаража, где стояли два красивых дорогих катамарана. Все в этой постройке было современным.
— Если у тебя такие деньги, почему ты — нелегал?
Тэлон фыркнул. Он мог сказать ей, что жил здесь задолго до того, как Америка стала даже деревней, и он не нуждался в какой-то вонючей бумажке, чтобы юридически узаконить свое положение, но ему, как Темному Охотнику, было запрещено рассказывать ей что-нибудь об их образе жизни или существовании. Так что он выбрал легкое и выглядевшее правдивым объяснение.
— Чтобы заполнить документы, необходимо идти в суд днем. Так как я не могу выходить на солнечный свет…
Она скептически посмотрела на него:
— Ты уверен, что ты не вампир?
— Не был, пока не увидел тебя.
— Что это значит?
Он подошел и встал рядом с ней так близко, что она вынуждена была откинуть голову назад, чтобы смотреть на него. Его челюсть дрогнула, а тело отчаянно ее желало, когда он взглянул на нее.
— Это значит, мне очень понравилось бы впиться зубами в твою шею и съесть тебя.
Она прикусила нижнюю губу и с озорством окинула его горячим взглядом.
— Ммм, мне нравится, когда ты говоришь так.
И обняла его.
Тело Тэлона запылало, и он опустил голову, чтобы поцеловать ее.
Саншайн застонала от вкуса его поцелуя. Что было в этом мужчине, который так притягивал и заставлял желать съесть его?
Неожиданно он отступил назад, и она застыла в протесте.
— Нам лучше поспешить, — сказал он. — Очень скоро рассвет, а нам еще плыть до моей хижины.
— Твоей хижины? Что-то подобное этой лачуге?
— Увидишь. — Он прошел мимо нее, чтобы запустить катамаран.
Саншайн заняла место и пристегнула ремень. Как только она это сделала, они покинули гараж и направились в жуткую темноту болота. Шум двигателя был так громок, что ее ушам стало больно, когда скорость прибавилась.
Вокруг было так темно, что она не могла сфокусировать взгляд вообще ни на чем.
Как Тэлон мог видеть, чтобы управлять лодкой? Каждую минуту она ожидала, что они врежутся в дерево или пень.
А Тэлон без особых усилий маневрировал лодкой, не сбавляя скорости.
Через несколько минут ее глаза приспособились к черноте, и она разглядела очертания болота и болотный газ. В основном она видела туман и предметы, отдаленно похожие на животных, падающие в воду.
Возможно, лучше ей вообще ничего не видеть.
Наконец, они достигли маленькой изолированной хижины, расположенной глубоко в болотах. Одинокая. Изолированная. С крыши крыльца свисал испанский мох, а дерево стен тускло светилось серым цветом, видным даже в темноте ночи.
Тэлон подвел катамаран к небольшому причалу и вышел. Он помог ей выбраться, и когда она пошла за ним по узкой доске к темному крыльцу, то поняла, что перед дверью расположились два аллигатора.
Она закричала.
— Шшш, — казал со смехом Тэлон. — Здесь нечего бояться.
К ее крайнему удивлению, он наклонился и погладил по голове самого большого из них.
— Привет, Бет, как сегодняшняя ночь?
Аллигатор распахнул пасть и зашипел, как будто понял вопрос.
— Я знаю, девочка. Прости, я забыл.
— Кто ты? Доктор Дулиттл?
Он снова засмеялся.
— Нет. Я нашел их двоих, когда они были маленькими, и вырастил. Мы — семья. Я знаю их так долго, что почти могу читать в их головах.
Хорошо, у нее тоже в генеалогическом древе были рептилии. Но ходили они на двух ногах.
Самый большой приблизился к ней и уставился так, как будто она была блюдом дня в кафе «Добро пожаловать, крокодилы».
— Не думаю, что я ей нравлюсь.
— Будь хорошей, Бет, — сказал Тэлон.
Аллигатор махнул хвостом и плюхнулся с крыльца в болотную воду. Другой посмотрел на нее, и щелкнув челюстями, присоединился к другу.
Тэлон открыл дверь в хижину и включил настольную лампу. Саншайн прошла нерешительно внутрь, опасаясь наполовину, что дом он содержит так же, как ее брат.
Или там может оказаться что-то похуже крокодилов. Вроде анаконды, которой он скормит ее.
На пороге она, заколебавшись, остановилась.
Внутри помещение было больше, чем это казалось снаружи. Фактически, это была одна большая комната. Слева располагалась небольшая кухня, а дверь справа, как она предполагала, вела в ванную.
В комнате стояли три больших стола, заполненные компьютерами и другим электронным оборудованием. А на полу у дальней стены стоял большой черный диван-кровать.
Она была рада, что вокруг было чисто и прибрано. Было приятной неожиданностью узнать, что не все мужчины такие свиньи, как ее братья.
— Интересное место у тебя, Тэлон. Должна сказать, что мне нравятся чистые черные стены.
Он фыркнул от ее тона.
— И это говорит женщина, живущая в розовом облаке?
— Ты прав, однако все здесь такое темное. Ты не находишь обстановку депрессивной?
Он пожал плечами.
— Нет. Я вообще об этом много не думаю.
— Не хочу быть грубой, но мне кажется, что ты вообще часто так делаешь.
— Делаю что?
— Не думаешь. Ты один из тех парней, которые просто живут. Не думая о прошлом или будущем. Только о том, что планируют делать в следующий час или что-то вроде этого.
Тэлон уронил ключи на стол у первого компьютера. Она была очень проницательна. Одним из недостатков бессмертия был факт, что у вас не было целенаправленных действий. Его существование состояло из подъема, выслеживания и убийства даймонов, и возвращения обратно домой.
Темный Охотник никогда не думал о будущем. На это не стоило обращать внимания.
Что же касается прошлого…
Не было никакой необходимости возвращаться туда. Это только воскресит воспоминания, а он предпочитает ничего не помнить.
Он посмотрел на нее и увидел отблески страсти в шоколадных глазах. Она любила жизнь яркую, и это очаровывало его. На что будет похожа жизнь, если он снова пойдет по такому пути? Глядеть в будущее и строить планы?
— Похоже, ты думаешь о будущем все время, — сказал он спокойно.
— Конечно.
— И что ты видишь в своем будущем?
Она сбросила с плеч мольберт и поставила его рядом с письменным столом.
— Смотря по обстоятельствам. Иногда я мечтаю, чтобы мои работы выставлялись в Гуггенхейме[28] или в Мет[29].
— Ты когда-нибудь мечтаешь о создании семьи?
— Каждый мечтает об этом.
— Нет, не каждый.
Она нахмурилась:
— Ты правда не мечтаешь?
Тэлон впал в задумчивость, воскресив в памяти лицо жены, когда она спала, а он лежал рядом с открытыми глазами, положив руку на ее живот и чувствуя, как шевелится его сын.
Тогда он мечтал.
Каждый раз, глядя в глаза Ниньи, он видел вечность. Он представлял их обоих состарившимися и счастливыми, в окружении детей и внуков.
И под действием безумных эмоций он вызвал на них проклятие и разрушил все мечты, которые они имели.
Все надежды, которые у них были.
28
Музей современного искусства в Нью-Йорке под попечительством фонда Соломона Гуггенхейма.