Психея снова ударила по шарам.
— Без обид, но это глупо. Ты и Тэлон — родственные души. Он всегда будет любить тебя, независимо оттого, кто ты или какая ты. Ты, мой друг, могла бы воплотиться в горбатого кита, и он все равно любил бы тебя. Он не сможет избежать этого. Вы, двое, предназначены друг другу.
— Да, но…
— Никаких «но», Саншайн, — она встала перед ней. — Я — богиня душ, в том числе и родственных. В отличие от других Олимпийских богов, я различаю это, когда вижу двух человек, созданных друг для друга. Если бы ты и Тэлон умерли сегодня ночью, а потом были вновь рождены на разных концах Земли, то рано или поздно, вы все равно воссоединились бы. Это отличительная черта родственных душ. Вы можете существовать поодиночке, черт, вы можете даже жить с другими людьми, но ни один из вас не будет цельным без другого, — она посмотрела наверх, где они оставили своих парней, — Вы двое можете бороться со всем этим, если хотите. Но все, что вы собираетесь совершить, сделает вас несчастными.
Она ласково погладила Саншайн по плечу.
— Я знаю, что ты не веришь мне. Я знаю, что пройдет какое-то время, прежде чем ты это осознаешь. И как было сказано, проблема в ваших отношениях не в том, любит ли он тебя, а в том, что он не может позволить себе даже думать об этом.
— Почему?
— Потому что в то мгновение, когда он сделает это, Камулус убьет тебя. Тэлон это знает. И не позволит себе любить тебя из страха, что ты снова умрешь.
Саншайн с трудом сглотнула от ее слов. Все снова возвращалось к этому раздражительному и вызывающему раздражение кельтскому богу.
— Есть ли какой-нибудь способ обойти Камулуса?
— Возможно.
— Возможно? Это все, что ты можешь сказать?
— Эй, это лучше, чем «нет».
Правильно, но ей хотелось бы иметь больше уверенности.
— А как насчет Артемиды? — спросила Саншайн. — Даже если мы договоримся с Камулусом, как быть с ней?
Психея крутила в руках кий, думая об этом незабываемом обстоятельстве.
— Она хитра. С ней ты должна вести переговоры очень осторожно.
— И что, существует возможность моего разговора с ней?
— Да, это возможно.
Мысли Саншайн закружились. Могла ли в действительности быть надежда для них?
Тэлон провел Эрота на склад и закрыл дверь. Куинн Пельтье сделал звуконепроницаемую комнату несколько десятилетий назад, чтобы сами Пельтье и особо избранные друзья могли при необходимости встретиться конфиденциально.
Первоначально комната планировалась для тех случаев, если бы кто-то из них случайно обратился медведем в то время, когда в клубе много народа. Но потом комната стала служить удобным местом для братьев, чтобы поиметь женщину, если у них появлялось желание.
Но это другая история.
Тэлон включил тусклый верхний свет и повернулся лицом к Эроту.
— Мне нужна услуга.
— Услуга, черт! Разве ты не знаешь, что я должен потребовать испариться любого Темного Охотника, который окажется около меня?
Тэлон шутливо посмотрел на него:
— Я буду помнить об этом в следующий раз, когда ты захочешь занять у меня денег для покера без ведома Психеи.
Эрот добродушно улыбнулся:
— Отличный аргумент. О'кей, что ты хочешь от меня?
Тэлон колебался. В тайне, он молился, чтобы Эрот дал ему другой ответ, а не тот, который внушал ему ужас.
— Ты знаешь Кельтского бога Камулуса?
Эрот пожал плечами:
— Лично не знаком. Он общается с Аресом, Келой, Арой и другими такими же богами войны. Я бог любви и страсти и не связываюсь с ними. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что я был проклят им и хотел бы знать, существует ли какой-нибудь способ снять проклятие?
— Честно?
— Да.
— Вероятнее всего, нет. Боги войны, как правило, не прощают. Это потому что у них полностью разрушительный менталитет. Но зависит еще от того, что ты сделал, и что он использовал в качестве проклятия.
— Я убил его сына, и он не позволяет мне любить людей. Когда я делаю это, он убивает их.
— Ооо, — выдохнул Эрот, — прости, приятель, но это нельзя оспорить. Месть у богов войны въедается глубоко в кости. Но если бы в тебе была кровь бога, это могло бы быть использовано в качестве рычага. Как у тебя с этим?
— Нет, я полностью человек с человеческой кровью.
— Тогда тебя точно поимели.
Тэлон сжал зубы от этой правды, хотя и не был удивлен. До сих пор он не понимал, что начал видеть будущее для себя и Саншайн.
В глубине его сознания жила надежда.
Но все было напрасно.
— Нет никакого способа защитить Саншайн.
Он не понял, что говорит вслух, пока Эрот не сказал:
— Если ты любишь ее, уверен, она за это заплатит.
Тэлон приготовился к тому, что должен был сделать. Даже при том, что это разрывало ему сердце и хотелось кричать. Он знал, что должен сделать это.
— Что ж, прекрасно. У меня еще одна просьба.
Эрот понимающе посмотрел на него.
— Ты хочешь, чтобы я выстрелил в вас свинцовой стрелой и убил вашу любовь.
Тэлон кивнул.
Эрот снял с шеи ожерелье в виде лука и увеличил его.
Тэлон перехватил его руку, когда тот нацелился на него.
— Не сейчас. О'кей? Просто я хочу провести с ней еще немного времени. Можешь подождать до полуночи?
Снова сократив лук до размера ожерелья, Эрот кивнул и мягко прикоснулся к плечу Тэлона.
— Любовь жалит, приятель. Поверь, я знаю.
Тэлон подумал о Психее и почувствовал приступ болезненной ревности.
— Да, но у тебя была возможность сохранить свою любовь.
— Точно. В этом я чертовски удачлив, — Эрот замялся, как будто ощутив неловкость, — так где ты хочешь, чтобы я выстрелил в вас?
— В том месте, которое не будет разрушено.
Эрот закатил глаза.
— Клуб Раннивульф, — ответил серьезно Тэлон. — Я привезу ее туда до полуночи.
Кивнув, Эрот отошел на два шага:
— Увидимся в полночь.
— Спасибо, Эрот, я твой должник.
— Да, точно.
Тэлон кивнул головой в знак согласия. Теперь он обязан Вэйну и Эроту. С такими темпами он потеряет гораздо больше, чем свою душу, прежде чем все будет сказано и сделано.
Он только молился, чтобы Саншайн осталась жива.
Но сейчас Тэлон об этом не думал. У него осталось всего несколько часов, и он хотел провести их с женщиной, которую любил. Ему хотелось насладиться тем, что у них есть, прежде чем она возненавидит его.
Выйдя из комнаты, он остановился, заметив внизу Саншайн, игравшую в с Психеей.
Она была очень красива. Сценические огни переливались в темных волосах. А ее
пышное, сладкое тело… Оно было совершенным.
Саншайн была для него всем.
Мысли Тэлона рассеялись, когда он понял, что Саншайн разговаривала с худощавым мужчиной среднего роста и при этом не выглядела счастливой.
Внезапно их беседа переросла в словесную перепалку. Женщина энергично тыкала мужчину пальцем в грудь, заставляя его пятиться назад.
Психея отложила кий и шагнула между ними.
Глаза Тэлона налились кровью.
Не думая ни о клиентах, ни о чем другом, кроме Саншайн, он оперся рукой о перила, перебросил через них тело и прыгнул вниз.
Люди внизу испуганно вздохнули и разбежались.
Ногу прострелила боль и усилилась, когда он шагнул вперед. Тэлона это не волновало. Он видел только страдание на лице Саншайн. Единственный звук, который он воспринимал — это ее злой голос.
— Как ты мог, Джерри, сделать это? Подлец!
— Я тебе уже говорил, Санни, что в бизнесе все средства хороши.
— Но он был моим клиентом. Сегодня я весь день сидела и ждала его там, чтобы показать свои работы.
— Да, в общем, ты задремала и проиграла.
— А вот другое высказывание, — сказал Тэлон, хватая парни и притягивая его к своему лицу, — никому не позволено оскорблять мою девушку.
Саншайн замерла, увидев лицо Тэлона. Его выражение было по-настоящему жутким. Он смотрел на Джерри так, как будто готовился нарезать из него филе.