Ник тут же присмирел:
— И оно снова вернулось назад к тебе.
Эш потрепал его по голове, как старший брат:
— Прикрой наши спины и успокой Аманду, пока не вернется Кириан.
— Пожалуйста!
Эш и Тэлон покинули богато украшенный внутренний дворик и смешались с плотной, как туман, толпой туристов и местных жителей.
Вокруг были сотни людей. Сотни не имевших понятия, что судьба мира находилась сейчас в руках этих двух одетых в черное мужчин, которые медленно пробирались через них.
Два человека, которые сегодня ночью были измучены. Изнурены.
Один — потому что давно перестал чувствовать что-то, кроме тяжелого бремени своих обязанностей.
А Эш не хотел ничего, кроме как лечь и спать в течение целого дня.
Один день, чтобы на мгновение по-настоящему расслабиться.
Он провел вечность, ожидая второго шанса.
Ожидая, когда сможет вырваться из руин своего прошлого и от проклятия, которое составляло его будущее.
Сегодня ночью впервые за одиннадцать тысяч лет он лицом к лицу встретится со своим братом.
Они никогда не были на равных. Стикс ненавидел его с момента своего рождения.
Это будет длинная, длинная ночь.
Голова Тэлона была занята мыслями о Саншайн. Нежными чертами ее лица.
Рисовала ли она у себя на чердаке?
Думала ли о нем?
«Я люблю тебя». Ее слова болью отозвались в нем.
Тэлон сцепил зубы, жаждая прикоснуться к ней, надеясь, что на исходе этой ночи она навсегда будет в безопасности от Камулуса.
— Верь, Тэлон, — произнес Эш, как будто знал о его мыслях.
— Я пытаюсь.
Тэлон глубоко вздохнул.
Своя смерть его не беспокоила. Это была Саншайн, которой он не мог позволить умереть. Правдами и неправдами, он разберется с этим, и наступит день, когда она будет в безопасности.
И не имеет значения, чего это будет стоить.
ГЛАВА 18
Саншайн ехала по указанию Зарека в Вархаус Дистрикт, но маневрировать в плотном транспортном потоке было нелегко. Пешком они, наверное, могли бы добраться быстрее.
Обычно вождение не волновало ее, но Зарек держался совсем недружелюбно, и, разрываясь между его мрачным настроением и шатавшимися прямо по проезжей части пьяными гуляками, она была на пределе. Она так и не поняла, зачем им надо было выходить сегодня ночью на улицу, но Зарек убеждал, что Эш в целях безопасности хотел ее переместить.
Он уверял, что Тэлону будет легче сражаться, зная, что она защищена от Камулуса и Стикса.
— Так, как давно Вы стали Темным Охотником? — спросила Саншайн, пытаясь ослабить напряжение между ними.
— Вас это не волнует, почему Вы спрашиваете?
— А, Вы оказывается Мистер Теплый-и-Пушистый, не так ли?
Он холодно посмотрел на нее.
— Когда ты убиваешь, чтобы жить, это обычно значительно убавляет теплоты и пушистости.
— Тэлон не такой.
— Рад за него.
Она заворчала, ударив по тормозам, чтобы не сбить человека наряженного быком. Он стукнул по крыше ее авто и рванул через улицу.
Саншайн снова тронулась с места и поехала еще медленнее, двигаясь «бампер в бампер» с другими автомобилями.
— Вы не любите Тэлона, правда?
— Желаю ему сдохнуть при каждой встрече.
Она нахмурилась от его равнодушного тона.
— Не могу понять, вы говорите всерьез или нет.
— Всерьез.
— Почему?
— Он — задница, а в моей жизни их было достаточно.
— Эша Вы тоже ненавидите?
— Детка, я ненавижу каждого.
— И меня?
Он не ответил.
После этого Саншайн больше не беспокоила его. Действительно, в Зареке было что-то жуткое. Ледяное и непостижимое. Как будто ему доставляло удовольствие всех отталкивать от себя.
Прошло, по крайней мере, двадцать минут, прежде чем Зарек шокировал ее, задав собственный вопрос:
— Вы любите Кельта, не так ли?
— Да.
— Почему? Что есть в нем такого, что заставляет Вас беспокоиться о нем?
Она ощутила, что в вопросе Зарека скрыто большее. Как будто понятие любви было чуждо ему, и он изо всех сил пытается осознать ее смысл.
— Он хороший человек, который заставляет меня смеяться. Он смотрит на меня, и я таю. Когда я с ним, то чувствую, что могу летать.
Зарек отвернулся и стал наблюдать за карнавальной толпой.
— А Вы когда-нибудь были влюблены? — попробовала она еще раз.
Он снова не ответил. Вместо этого он направил ее к складу на улице Св. Джозефа.
Это место было темным и зловещим.
— Это и есть то место, где мы должны быть? — спросила она.
Он кивнул.
Она припарковалась в переулке позади здания, и они вышли из машины.
Зарек провел ее через черный ход и вверх на несколько лестничных пролетов. Открыв дверь в конце коридора, он пропустил ее вперед.
Саншайн прошла внутрь помещения. Сначала она подумала, что высокий белокурый мужчина — это Ашерон, снова изменивший цвет волос. Но когда увидела Камулуса рядом с ним, то поняла, что ошиблась.
Это был Стикс. Он стоял между Камулусом и черноволосым мужчиной, которого она никогда прежде не видела.
Саншайн развернулась, попытавшись убежать.
Зарек угрожающе закрыл дверь и встал перед ней, блокировав выход. Бросив взгляд на его лицо, она поняла, что он не позволит ей пройти через него.
— Входи, входи, сказал паук мухе, — произнес Камулус.
Саншайн подняла подбородок, оказавшись лицом к лицу со своими врагами. Камулус был очень красив, но его улыбка являлась чистым злом.
Даже более, чем у Зарека, а этого было весьма трудно достигнуть.
Мужчина, которого она не знала, был невероятно высок, с длинными светло-каштановыми волосами и готской бородкой. Выглядел он чрезвычайно изысканным человеком, с хорошим воспитанием.
— Я собираюсь выдвинуть нелепое предположение, что Вы — Дионис, — пролепетала Саншайн, вспомнив, что Селена когда-то рассказывала ей о боге — покровителе Марди Гра.
Он улыбнулся, как будто ему польстило, что она знала о нем.
— Виновен.
Камулус вздохнул.
— Она так привлекательна. Это едва ли не позор — убивать ее. Но… о, ладно.
— Вы не можете сделать этого, — сказал Зарек, отходя от двери. — Вы обещали, что если я приведу ее сюда, вы не причините ей вреда.
— Получается, я лгал, — сказал Дионис. — Подай на меня в суд.
Зарек бросился на бога, но Саншайн остановила его. Она не была уверена, почему сделала это, просто ей казалось, что в этой комнате он был ее единственным союзником.
Она снова повернулась к Камулусу, зная точно, что тот собирался сегодня ночью навредить Тэлону.
— Я не позволю Вам убить меня на глазах у Тэлона.
Они все засмеялись. Все, за исключением Зарека.
— Ты не сможешь нас остановить, — ответил ей Камулус.
Зарек мельком глянул на нее, потом, увидев ожерелье на ее шее, посмотрел еще раз.
— Хм, боги, думаю, вы кое-что забыли.
Дионис скривил губу:
— Мы ничего не забыли.
— Ну, хорошо, — с сарказмом сказал Зарек, — тогда вы уже знаете, что у нее медальон с меткой.
Они немедленно отрезвели.
— Что? — прорычал Камулус.
Саншайн вытянула из-под рубашки бабушкино ожерелье и показала им. В действительности она не думала, что оно сможет помочь ей, но все, же стоило попытаться.
— Моя бабушка говорила, что Морриган всегда будет защищать меня.
Камулус выругался.
— Это неправильно!
Он снова выругался.
— Эта штука действительно работает? — тихо спросила она у Зарека.
— Больше, чем ты думаешь, — прошептал он в ответ, — Он не сможет убить тебя, не разозлив при этом Морриган.
— Ясно. Кто бы мог подумать? — поразилась Саншайн. — Это круто.
— Да, — согласился Зарек, — круче, чем распятие для Дракулы.
Она просияла.
— Это и с Дионисом работает?
Он кивнул.
О, это хорошо. Очень, очень хорошо.