– Надо же, а я об этом и не подумал, – отвесил челюсть маркиз. – Так вот почему никто не слышал об исчезающих при мытье людях…
Элиссанда закрыла дверь, залезла в воду и уставилась на собственные коленки. Она не станет плакать. И ни за что не раскиснет. Она прекрасно понимала, на что идет, сбрасывая одежду перед лордом Виром.
Ровно через четверть часа маркиза вынырнула из ванны – и наткнулась в гостиной на мужа, восседающего за столом и зачарованно созерцающего вилку. При появлении жены он перевел взгляд на нее, отложил вилку в сторону и заулыбался в своей глуповатой манере.
– Как ваша голова, дорогая? Вы выпили целую бутылку сотерна!
Разве он может быть тем, кто совсем недавно поил ее лекарством от похмелья? В чьих объятьях ей было так покойно?
Лучше не думать об этом, чтобы не портить сладость воспоминаний.
– Голова уже лучше, спасибо.
– А желудок? Успокоился?
– Кажется, да.
– Тогда поешьте чего-нибудь. Я заказал вам чай и обычные гренки.
Упоминание о еде не ввергло желудок в новые конвульсии, поэтому Элиссанда медленно подошла к столу и села.
Маркиз налил ей чаю, попутно заляпав полскатерти.
– Честно признаться, дорогая, я, должно быть, тоже вчера хватил лишку. Но ведь не каждый же день женишься, правда? Я имею в виду, это стоит головной боли.
Элиссанда жевала гренок, не глядя на мужа.
– Кстати, что вы думаете о переговорной трубке? Просто замечательная штука! Я говорю, находясь вот в этой комнате, а им там на кухне все слышно! Правда, меня удивило, что гренки и чай принес официант – думал, они выскочат прямо из трубки. Я даже боялся от нее отходить. Представляете, если бы чайник проделал весь этот путь наверх и тут – шлеп! – я не успел бы его поймать!
Пульсация в голове Элиссанды усилилась, между бедер тоже начало неприятно саднить.
– Я тут перед вашим приходом читал газеты, – не унимался супруг. – И должен вам сказать, был просто шокирован, увидев – где бы вы думали? в «Таймс»! – упоминание о германском кайзере, как о внуке нашей дражайшей королевы! И кто только посмел порочить честное имя королевской семьи, причисляя к ней этого невежественного пруссака? Я намерен обратиться в газету с требованием опубликовать опровержение.
Кайзер действительноприходился британской королеве внуком от ее старшей дочери. Ганноверская династия [39]испокон веков была и оставалась германской.
– Да, конечно, – через силу улыбнулась девушка.
Элиссанда твердо решила стать лорду Виру хорошей женой: она стольким ему обязана. Возможно, завтра, когда голова перестанет так болеть, а звуки мужниного голоса не будут противнее карканья тысячи ворон, она усядется вместе с маркизом – и полным собранием Британской энциклопедии – и исправит хоть некоторые из его заблуждений.
Но сейчас она могла только улыбаться и позволять супругу и дальше ошибаться сильнее, чем сломанные часы.
Элиссанда расстроенно кряхтела. Головная боль еще не настолько прошла, чтобы позволить вытянуть шею и посмотреться в зеркало сзади. Не видя своего отражения, она не могла совладать со шнуровкой корсета на спине.
Негромкий стук в дверь.
– Вам помочь, дорогая?
– Нет, благодарю вас, я справляюсь, – только его помощи и не хватало. Если маркиз приложит сюда руку, они оба окажутся прикрученными к стулу.
Муж, одетый в синюю пиджачную пару, вошел, словно не услышав. Дядя, выходя из дому, всегда надевал сюртук, но джентльмены ее поколения, похоже, предпочитали менее формальный стиль.
– Сэр! – прижала корсет к груди Элиссанда. Она стояла полуголая – в одной нижней сорочке, и мужчине не пристало находиться поблизости. Но тут ее взгляд упал на кровать, где одному Богу известно, что случилось прошлой ночью.
Богу – и лорду Виру. Но что бы ни произошло на этой постели, это явно изменило отношение маркиза к их браку. От вчерашней угнетающей молчаливости не осталось и следа, сегодня его обычное неуклюжее воодушевление било ключом.
– Мне правда не нужна помощь, – сильнее вцепившись в корсет, повторила Элиссанда.
– Разумеется, нужна, – возразил маркиз. – Вам повезло, что я эксперт в дамском белье.
О, да, кто бы сомневался!
Но муж развернул ее и на этот раз продемонстрировал то, что можно было назвать мастерством, споро и ловко управившись с завязками.
– Где вы научились шнуровать корсеты? – удивилась она.
– Ах, знаете, как оно бывает: если помогаешь даме снимать одежду, то помогаешь и надевать.
Значит, были женщины, позволявшие ему раздевать себя без принесения брачных обетов?! Элиссанда не могла понять, возмутило это ее или потрясло.
Маркиз потянул изо всей силы, выдавливая из нее воздух – повседневная необходимость при утреннем туалете.
– Но это было до нашей встречи. Теперь, разумеется, для меня существуете только вы.
Какое пугающее намерение! Однако Элиссанде не хватило времени поразмыслить над этим заявлением, потому что муж принялся за нижние юбки.
– Поторопитесь, – велел он. – Нам нужно спешить, уже четверть одиннадцатого.
– Четверть одиннадцатого?! Вы уверены?
– Ну конечно, – маркиз показал ей часы. – Вот, смотрите, ровно.
– А ваши часы правильно идут? – такому недотепе нельзя доверять.
– Сегодня утром сверил с Биг Беном.
Элиссанда потерла по-прежнему ноющие виски. Что-то она забыла – но что?
– Тетя!!! О Боже, она, наверное, умирает с голоду! – к тому же одна, напуганная незнакомой обстановкой, и Элиссанды нет рядом!
– Не переживайте, с ней все в порядке. Вы оставили на видном месте ключ от ее комнаты, и я навестил вашу тетю, пока вы спали. Мы даже вместе позавтракали.
Он, наверное, шутит. Как может человек, по дороге в собственную комнату забывший о необходимости переодеть заляпанные яйцом брюки, помнить о чужой тете?
– Я пригласил ее съездить с нами сегодня к вашему дяде. Но она…
– Простите? – у Элиссанды голова пошла кругом. – Мне показалось… мне послышалось, что сегодня мы собираемся к дяде?
– Ну да, именно так и задумано.
Уставившись на мужа, Элиссанда не могла выдавить ни слова.
– Ну-ну, не волнуйтесь, – похлопал супругу по руке маркиз. – Ваш дядя будет приятно удивлен, дорогая, узнав о таком респектабельном замужестве – вы ведь слегка засиделись в невестах. А я, как известно, маркиз, имеющий вес и положение в обществе.
– Н-но… м-моя… она… – начав заикаться от страха, Элиссанда умолкла. – Миссис Дуглас – что она ответила?
Вир натянул на жену блузку.
– Ну, я предложил миссис Дуглас к нам присоединиться, если вчерашняя поездка не слишком ее утомила. Ваша тетя ответила, что сегодня хотела бы отдохнуть.
Элиссанда даже не замечала, что муж застегивает ей пуговицы.
– Да, думаю, ей лучше отдохнуть. Но понимаете, тетя плохо переносит мое отсутствие, и я не могу ее оставить.
– Глупости. Я познакомил миссис Дуглас со своей экономкой, и они отлично поладили.
– Вашей экономкой? – Разумеется, у него должна иметься экономка – не может же маркиз лично вести домашнее хозяйство. Но в напряжении и суматохе последних дней Элиссанда ни разу не задумалась, где живет лорд Вир и каков его домашний уклад. – Она в городе?
– Конечно. Я обычно не закрываю городской дом до начала сентября.
У него есть особняк в городе, а они ночуют в гостинице?
– Я хочу повидать тетю, – потребовала Элиссанда, не очень-то веря в способность маркиза нанимать толковых слуг.
Однако миссис Дилвин оказалась приятным сюрпризом. Она была невысокой, пухленькой, как булочка, женщиной лет пятидесяти, любезной и скрупулезной. Экономка занесла в свою записную книжку все произошедшее с момента ее появления в гостинице в восемь часов утра: сколько жидкости тетя Рейчел выпила, сколько раз побывала в туалете и даже сколько капель лауданума приняла. Элиссанда заметила, что доза на три капли превышала обычную. Нет сомнений, это обусловлено ужасом от предложения лорда Вира съездить в Хайгейт-корт.
39
Ганноверская династия– династия королей Великобритании с 1714 по 1901 годы. Ветвь древнего германского рода Вельфов. Во многом чуждые английской культуре (первый король вовсе не говорил по-английски), Вельфы оказались на британском престоле благодаря Акту о престолонаследии 1701 года, отрезавшему путь к британской короне всем многочисленным католикам, находящимся в родстве со Стюартами.