Сейчас же, по крышам, дождь дробь выбивал, и холодом веяло с улицы, зябкое лето… Лёгкие занавески покачивались под ветром, и лицо в веснушках уже намокло от слёз, и от капель. Окно открыто.
Лес был близок. Такой родной, он манил ворожею к себе, звал под своды ветвей, кликал деву обратно в мир его духов - зелёных огней. Но ей мил стал иной приют, там где люди живут, там, где тот, чьё имя ей не известно, и с кем ей не быть, ведь ворожея с рождения колдовству отдана.
Серый дождь набирал силу, и песня его успокаивающе-зла. Сегодня ночью, под светом единственного здесь фонаря, к дому Его, идёт беда…
У Его окна, цветёт алая роза, по её лепесткам хрусталём стекает вода, а в воздухе пленительный сладкий запах… Ворожея выходит за дверь, она ждала…
- Беда, не иди к нему, не стой у его окна, ты промокнешь под дождём. Не жди утра, когда выйдет Он на порог. Иди ко мне, я сегодня спекла пирог.
И беда, не мокнуть же ей под дождём, откликнулась на этот зов.
Полночь близка, ворожея опять у окна. Дева уже бледна, на кухне её, беда. Дочь леса ждёт…
По дороге стук каблуков, иль копыт? Идёт боль к Нему, Он, верно, тревожно сейчас спит.
Ворожея выходит во двор, стекают по огненным волосам ручейки, а ветер терзает белый сарафан.
- Я заберу тебя к себе, оставь человека, не тревожь его сон. У меня чай заварен, горяч и сладок он. Зачем тебе под ветром искать вход в дом, кликать человека, стучать в его окно? Ты лучше ко мне иди, у меня уютно и тепло.
Полночь минула, три часа ночи уже, дождаться бы утра. У ворожеи на диване, лежит боль её, она горяча, спит в бреду, а на столике над кружкой с чаем, клубится пар. Тепло и обещанный уют…
Дитя леса не дремлет, она похудела, ослабела, но не отводит взгляд от Его окна…
Давно уж фонарь погас, дождь прекратил свой бег по крышам, ветер умчался вдаль, и улицу окутала тишина. Ворожея не одна, с ней боль и беда.
Идёт женщина по дороге, она словно из серебра. Каждый шаг и движение её звучат беззвучием, и холодом подёрнулось стекло окна. Розы у Его дома голубы от инея. Лето тревожное выдалось…
К возлюбленному ворожеи, сегодня смерть пришла. Она сама решает, в двери кому стучаться, её не позвать к себе, обещая тепло. Смерть не обратит внимания на слёзы, ей всё равно. Она стучит в дверь, и загорается Его окно…
Дитя леса выбегает из дома, слышит - тревожно шумит листва. Ей травы шепчут, прося остановиться, но она бежит к розам, где за углом дверь другая ведёт в Его дом. Шепчет заклятье слово, и отомкнулся замок. Ворожея огненным вихрем ворвалась внутрь, мимо прошла комнату, в которой проснулся любимый. Дева спешила открыть дверь, там же стучится смерть… Ворожея открыла ей, а боль и беда в это время очнулись от своего сна.
- Ты не пришла ко мне, а я звала… Вместо него, возьми меня. Тебя мне нечем прельстить, но всё же тебе дверь открыл не Он а я. Прошу, позволь уйти с тобой. Пусть Он заснёт вновь, но проснётся поутру!
И смерть взяла за руку деву, и у той, волосы побелели, стали белы, словно окутаны снегом… Ворожея ушла ни к закату и ни к рассвету…
Он утром проснулся, кажется, жар спал. Мужчина так и не узнал, кто беду от него отвёл, кто боль отогнал, и кто смерти отворил дверь вместо него. Только розы всё ещё не оттаяли, они роняют слёзы-хрусталики.
Ворожею больше не видели в тех краях, да о ней люди и раньше не знали. И не ведомо им, что погибла она счастливой, с улыбкой на губах алых. Лишь лес грустил о потере. Зато живы в нём воспоминания её мечтаний…
С тех пор увидев зелёные огни, можно услыхать песню её последних счастливый страданий. И духи леса помнят о каждом предательстве-подвиге волшебства ради людских жизней. Может поэтому они способны указать заблудившимся ночью в лесу, путь к исполнению их желаний.
========== Горький яд ==========
За окном уже сумерки, серые как дым, они бродят по улицам, им нравится быть одним. Они не ищут попутчиков, не интересуются разговорами людей, если ночь слушает чьи-то грёзы, то вечера - это всего лишь тень…
Стекло окна, в небольшой уютной комнатке, уже черно. На столе стоят низкие свечи, и их спокойное пламя разгонит мрак, но не убьёт его. Две, пока ещё пустых, кружки, находятся средь огня. В чашах, на краю стола, лежат веточки мелиссы, сухие травы и лесные цветы. В кружках уже вода, и в ней раскрываются листочки, лепестки, напиток окрашивается в янтарь. В глиняном сосуде мёд, источающий запах сладкий и терпкий, дополняющий аромат трав, собранных мною на рассвете.
Тишина так приятна и желанна сейчас, ненароком спугнуть волшебство, не хочется. Понимаю, что тишь бывает громче и осмысленней крика, песен и слов, ты согласен со мной? Нет, не отвечай, лучше наблюдай за тем, что делается…
Пар над кружками кружится и устремляется к потолку, я рукой над ним проведу, словив тепло. Нет, не колдовство творю. Готовлю яд для вечера, а для нас - горький чай с ароматом пряных трав и горчичного мёда. Друг мой, хочешь испить?
Стрелки часов на стене, продолжают свой бег, тики их громки. Пей напиток, пока он горяч. Будем ждать ночи. Теперь скажи то, что хочешь сказать. Я вот снова молчу, в тишине столько слов, и в этот раз нету боли. Или яд тому виною?
========== Страницы книги разбились… ==========
В доме тихо и темно, но в комнате этой, треск камина и слабый свет от торшера.
Девушка книгу держит в руках, покачиваясь в кресле-качалке.
Хозяйку дома не смущает, что вечер взял давно уж власть над городом, над улицей
и, почему-то, фонарь у дороге до сих пор не включают.
Она сидит, укрывшись клетчатым пледом. Уютно и тепло.
На губах лёгкая улыбка. Думает о чём-то своём, и по ком-то, со светлой печалью, скучает.