— Значит так, Реми и Бетти, — собравшись с мыслями, произнесла гостья, — я решила, что мы обе, судьба и я, до сих пор были к вам несправедливы. Пора восстановить правильное положение вещей. Вот, держите!
Темная прихожая озарилась радужным сиянием. Дженни протянула супругам округлый искрящийся самоцвет.
— Но это… это же… — Реми выронил тряпку и потянулся к камню.
— Это камень с Фирийских островов. Ты, Реми, искал его в пещере Пожирателей, а камень нашел меня здесь. Я думаю, будет справделиво, если и тебя он тоже найдет. Я надеюсь, ты понимаешь, что продавать его нужно тайно, и ни в коем случае не распространяться, как он к тебе попал. Тем более, не нужно рассказывать о моем участии в этом деле, обо мне и так газеты пишут слишком часто. Ну, пора на аудиенцию, и помните: прием в мою честь сразу после переезда!
Произнеся эту речь, она тут же выскочила за дверь. Нужно было торопиться: если эти двое сейчас помрут от радости, она должна быть далеко отсюда, чтобы оказаться вне подозрений.
Аудиенция, о которой вспоминала Дженни, была, разумеется, у Крысиного Короля. На протяжении трех дней его величество был занят. Нужно было привести в порядок улицы, посстановить булыжник на площади, где толпа бунтовщиков встречалась с лордами. Да и саму площадь тоже восстановить. Ведь на ее месте образовалась пропасть.
Если бы Король занимался этим сам, собственноручно — даже тогда это было бы огромной работой. А ведь он должен был не копать землю, а поручить работу подданным, то есть выдать необходимые распоряжения и распределить роли. Это еще труднее.
Еще надлежало восстановить порядок в королевстве после истории с Крысиным Волком, велеть набить чучело из мертвого чудища, закопать ненужные тоннели и прорыть новые, необходимые для строительных работ… да мало ли забот у королей? Но тремя днями позже он пригласил избавителей ратлерского народа на торжественный прием.
Извозчик доставил Дженни к ратлерской конторе. Квестин и Морко уже поджидали здесь. В эти три дня они мало виделись: Квестин пропадал у портных и ювелиров, он готовился к свадьбе с Клементиной Сервейс. Это означало новый костюм для себя и диадему со сверкающим самоцветом в подарок невесте. Можете себе прдставить, каких усилий стоило заставить его принять камень с Фирийских островов! Уж как он отказывался, уж как отпирался… но если Дженни всерьез взялась за дело, то результат был предсказуем: она убедила «дядю», что тот просто обязан принять камень. Всего-то один камешек! Да у нее еще много таких осталось, целая куча.
Что касается Морко, он временно оставил обязанности дворецкого на Горшечной, 84. Пока Гастон, привратник в «Улыбке Вилены», залечивал раны, а мастера из гномского квартала устанавливали новую дверь, кто-то должен был охранять вход. И кто бы справился с этим лучше Морко Гучиха, того самого гоблина, который дрался с ужасом Саалха?
В общем, каждый из троицы детективов был занят своими делами, и лишь сейчас они наконец-то собрались, чтобы предстать перед его величеством Крысиным Королем. Эрика здесь не было, он заявил, что все еще плохо себя чувствует. На самом деле причиной было вовсе не его физическое состояние, он пребывал в смятении духа и сторонился всех, кроме Ирви. Наверное, это естественно для человека, который выкинул из души бога. Вернее, богиню. После такого акта будешь чувствовать себя странно и сторониться всех, кто не пережил подобного потрясения… Достойной заменой богини могла быть одна только Ирви. Тем проще оказалось заставить брата принять в подарок искристый самоцвет с Фирийских островов — просто передать ему камень, и все.
Ратлерская контора была разгромлена во время бунта, ее спешно приводили в порядок, а посетителей было совсем немного, лишь несколько человек. Зато стражи прибавилось, целый десяток солдат в красных мундирах несли здесь караул. И все они, а также немногочисленные посетители с удивлением наблюдали, как детективов из агентства «Добрая надежда» с поклонами и почестями проводили в контору, как не меньше двух десятков ратлеров зажгли фонари, чтобы сопровождать гостей дальше — под землей.
Галерея с каналами и колоннадами, ведущая к Монетному залу, тоже была украшена гирляндами фонариков, а ратлеры сотнями толпились вдоль нее, чтобы громким писком вознести славу избавителям.
Король сегодня восседал на троне в одиночестве, молодые самки не согревали его необъятное тело, зато оно было укутано в шитую золотом мантию, а на голове красовалась корона. Впрочем, блюдо с сыром присутствовало, и Король не забывал время от времени запускать в него лапу. А придворные и стража, наполнившие Монетный зал, сопровождали завистливыми взглядами каждый кусчек сыра, исчезающий в королевской пасти. Им тоже хотелось жевать, но во время аудиенции приходилось томиться воздержанием.