— Да, иногда приходится и с лордами, — вздохнула Дженни. — Им трудно отказать, они такие настырные. Но все-таки, что с лицом этого типа? Он человек? Или нет? Или можно сказать, что у него половина лица?
Если уж дядя перебирает все, о чем говорил старикашка Готвинг, то нужно и это тоже принять во внимание. Половина лица, что бы под этим ни понимать.
Мальчишка задумался. Наконец неуверенно пробормотал:
— Может и так, мисс. Половина лица, ага, точно. Я все думаю, что с его лицом было не так? А у него половины разные. Под сажей не поймешь, но лицо какое-то не такое. Справа и слева как бы разные. Искривленное лицо, вот. Но вот что я вам скажу! Он сажей нарочно вымазался, чтобы странности в глаза не бросались.
Детективы переглянулись. Приметы сходятся. Но только воспользоваться этими приметами невозможно. Вряд ли злодей до сих пор ходит, вымазавшись сажей.
— А что-то еще ты можешь о нем сказать? — без особой надежды спросил Квестин. — Рост, особенности фигуры, цвет глаз?
— Мистер, я же глядел из нашего чердачного окна. Это слишком далеко, чтобы различить цвет глаз. Роста он среднего, одежда висела на нем, как будто чуть великовата. Не так чтоб совсем обвисла, но малость великовата. Я думаю, он худощавый.
— Он был в ворованных шмотках, — вздохнула Дженни. — Стало быть, чуть помельче, чем мистер Тмист. Благодарю, Макс. Все, что ты сказал, я запишу в блокнот. Это важные улики.
Важные, да только не очень-то полезные…
— Эй, мистер! Мисс! — окликнул мальчишка, когда они уже собирались уходить.
Во всяком случае, ворона уже слетела с карниза. Значит, сочла, что здесь им больше делать нечего.
— Что, Макс? Ты что-то еще вспомнил?
— Нет, я хотел сказать… ну, это… мистера Фергюса сейчас нет в городе. Сейчас каникулы, и он в это время всегда уезжает из Эверона к родственникам. Я вам открыл не поэтому.
Макс глубоко вдохнул, собираясь с силами, приоткрыл дверь пошире и выпалил:
- А можно мне поработать у вас в агентстве? Видите же сами, я очень наблюдательный. От меня будет большая польза! Только летом, пока каникулы? Пожалуйста! Ну, пожалуйста! Ну, пожалуйста!
Дженни поглядела на дядю. Ну да, «Добрая надежда» очень респектабельное агентство, и они имеют дела с лордами. Но это вовсе не означает, что у них есть лишние монеты, чтобы принимать на службу всяких мальчишек. Тем более, тех, которые с преступными наклонностями.
— Даже не знаю, — протянул Квестин. — Мы, видишь ли, привыкли справляться сами.
— Можешь прийти на Горшечную, восемьдесят четыре и посмотреть, как выглядит агентство внутри, — расщедрилась Дженни. — А мы заодно посмотрим, как ты выглядишь снаружи. Завтра будешь нашим гостем. Если выживешь, сможешь сам решить, хочешь ли работать у нас. Ну и мы проведем совещание, стоит ли брать еще одного работника.
Если не знаешь, как решить задачу, отложи решение на завтра. Так поступают мудрые. И при этом загадочно улыбаются.
Казалось, все сложилось на редкость удачно. Популярность агентствоа «Добрая надежда» резко возросла, расследование рвануло вперед, как пришпоренная лошадь… и тут Дженни сообразила, что совсем забыла об одном крайне скверном обстоятельстве.
— Ой! — она даже сбилась с шага и чуть не наступила на ратлера.
А может, и наступила, совсем малость. Ратлеры сейчас сделались крайне нервными и подпрыгивали на целый фут, даже если их слегка заденешь.
— Что случилось? — Квестин тоже остановился и уставился на спутницу.
— Веспер забодай, — пробормотала она. — Ну как же… как я могла об этом не подумать?
— О чем? Что тебя взволновало?
— Агенты тайной стражи. Мы провели блестящее расследование, а они, небось, крались за нами по пятам, они все видели. И я совершенно об этом не вспомнила!
Дженни огляделась, высматривая, кто из прохожих может оказаться «топтуном». Ого, да здесь все один подозрительнее другого. Вон та тетка с корзиной, она очень странно смотрит. Или этот, в прожженном фартуке и с клещами в руке. Что он здесь делает? Здесь же улица, а не кузня. Или вон тот, остановился и читает вывеску. Почему так долго читает?
— Да, они вполне могли видеть, с кем мы встречаемся, — улыбка «дядюшки» была совсем не загадочная, скорее усталая, — но сама подумай, разве мы можем что-то с этим сделать? Придется теперь жить под наблюдением людей Урсулы. Вспомни, даже на другом берегу моря рядом с нами оказался агент Мерч. Тем более здесь, в Эвероне. Если этого нельзя избежать, то придется смириться.