— Благопристойные наряды, — повторил он. — Так откуда они?
— Из благопристойного заведения, разумеется. Я посетила «Улыбку Вилены». Нет, нет, не нужно так на меня смотреть. Одежда — вовсе не гонорар за работу в этом славном учреждении, как вы, кажется, подумали. Мне их подарила Ирви, все равно тамошним девушкам сподручнее без них. Завтра мне нужно отнести это к портнихе, немного подогнать. Вы без меня управитесь? И как прошел день? Макс ничего не стащил? Обычно он специализируется на белых кошках. И я, приглашая его, подумала, что мы не особенно рискуем, у нас кошек нет.
Ой, кажется, она слишком много говорит. Болтливость Гая оказалась заразной. Квестин с гоблином переглянулись.
— Макс завтра снова придет, ему понравилось, — сообщил гоблин. — И я предполагал, что завтра за ним присматривать будешь ты. Хм, «Улыбка Вилены». Действительно, я бы не угадал. Интересный выбор.
— Миссис Клементина передавала горячий привет дяде Эдуарду, — добавила Дженни. — Тебя по-прежнему будут рады там видеть.
— М-да, — только и промолвил «дядя». — Идем к столу.
Помимо сосисок, на столе был и бренди. Значит, разговор намечался долгий и серьезный. Что долгий, это понятно: Квестин повторил все, что им удалось выяснить насчет личности Черной Руки. Дженни ела, слушая его вполуха. «Дядя» считает это многословие систематической работой по всем правилам, а она в повторении не нуждается. У нее тоже отличная память, хвала богине мудрости. Этой, как ее… Терлиозине. Бедный добрый Папаша Бурмаль никогда не вспоминал об этой богине, у него были другие склонности. На дороге случается всякое, и умение забывать — оно очень помогает в пути.
Потом пришло время подводить итоги.
— …Таким образом, опасения Крысиного Короля вполне оправдались, главная цель Урсулы — сделать виновным лорда Вестокена. Это значит, ратлерам действительно грозит опасность. Если она вспомнит яму с костями под Башней Безумия, все выйдет самым скверным образом.
— Угу, — Дженни кивнула с набитым ртом.
Она только сейчас поняла, что проголодалась, даже в животе заурчало.
— И сейчас ей крайне необходим удар по Вестокену, ведь все должно решиться в ближайшие дни. А может, уже решается.
Дженни быстро проглотила недожеванный кусок и спросила:
— А что именно должно решиться?
Квестин положил на стол свежий номер «Вечернего Эверона» и похлопал по нему ладонью:
— Здесь опубликована речь лорда Вестокена в верхней палате парламента. Я ждал чего-то в таком духе, поэтому сходил на почту. Завтра текст будет и в «Зорком глашатае», но я решил не ждать.
— Ого, — удивилась она. — Ты так ждал этой речи, что даже ходил за ней на почту? И что же там такого важного? Чему посвящено выступление его милости?
— Мирный договор, который будет предложен Погонщика Ветра. Он слишком жесткий.
— Хм-м… но ведь мы победили? Эверон победил? Значит, имеет право диктовать условия.
— Можешь сама прочесть.
Дженни лишь отрицательно помотала головой, потому что рот снова был набит сосиской.
— Здесь фактически условия капитуляции. А Погонщики, хотя и проиграли летнюю кампанию, но вовсе не сломлены. Зимой они соберут новую армию. В общем, условия неприемлемы для Погонщиков. Это выпад против генерала Истригса. Он, видишь ли, вступил в переговоры, пришел с некоему соглашению с врагом и прислал в парламент наброски договора. Если бы парламент подтвердил его вариант, мир был бы заключен. Но Вестокенам нужна война.
Дженни нахмурилась и призвала на помощь все свои познания в политическом раскладе Вулкана. Это не помогло, смысл происходящего, от нее ускользал.
— Как же так? По-моему, на войне растет влияние Истригсов? Значит, Вестокену она невыгодна, ведь это логично?
— Не знаю, что именно он имеет в виду. Может, полагает, что Погонщики возмутятся, перестанут надеяться на мирный исход и смогут одолеть генерала Истригса. Отчаяние придаст им отваги. Или еще что-то в таком же подленьком духе.
— Политика, — с отвращением проскрипел Морко и откупорил бренди.
— О-о-о… да, — кивнула Дженни.
Она ровным счетом ничего не понимала. Чего хотят тот и другой клан Повелителей Огня? Истригсы перехватили инициативу, их генерал нанес врагу поражение. Заключив мир, они окажутся в отличном положении. А что нужно их оппоненту Вестокену? Ведь не разгрома же своей собственной армии? Или Вестокен видит в поражении прежде всего неудачу Истригса? Это с трудом укладывалось в голове. Поражение армии — выгодно, если ты хочешь, чтобы опозорился генерал? Но это армия твоего города… ты сам добивался этой войны… Истригсы, конечно, заносчивые наглецы, вся семейка. Особенно каменный истукан Сертиас-младший. Но Вестокен еще хуже. Так, что ли?