Они с Гаем попятились быстрее… и — раз! Между ними и чудищем возникла широченная спина. Дженни даже пришлось вытянуть шею, чтобы не терять из виду Волка. А спина согнулась, принимая боевую стойку. Дженни увидела нож, раза в три более мощный, чем ее собственный. Рукоять сжимал зеленый кулак.
— Морко! Откуда ты здесь?
— Случайно проходил мимо. И надо же, какая удача. Эй, ты! Давай уже, начинай, что ли!
Последнее было обращено к Волку, но тот не спешил нападать. Может, его смущал яркий дневной свет, а может он настолько предпочитал ратлеров в качестве жертвы, что не интересовался никем иным. А на людей решил поглядеть из чистого любопытства. Вот и гоблин — еще один любопытный персонаж. Во всяком случае, хищник остановился, чуть склонил голову и уставился на гоблина. Да, пожалуй, с любопытством. Морко качнул лезвием перед собой, солнечный зайчик скользнул по багровым, словно воспаленным, глазам Волка. Тот отступил, прикрывая когтистой пятерней морду. Нащупал задними лапами край люка и соскользнул туда, во мрак. Одно легкое плавное движение, и его нет. Как черная мохнатая капля, стекающая с мостовой под землю.
— Жаль, — пробурчал гоблин, выпрямляясь и чуть опуская нож. — Такой отличный случай проверить старинные предания. Они слишком часто врут, а тут была редкая возможность самому узнать, правда ли то, что говорят о Саалхе.
Пока он не видел, Дженни отобрала у Гая нож и дрожащими пальцами убрала лезвие. На троих хватит и одного обнаженного клинка, если он в руках Морко. Гоблин не оборачивался, он не спускал глаз с провала в мостовой, однако черный ужас больше не показывался.
— Что это было? — заговорил Гай. — Я никогда не думал, что в Эвероне можно встретить такое… такое…
— Такое оригинальное существо, — быстро вставила Дженни. — Не волнуйся, оно редкое, почти не встречается. Нам, можно сказать, повезло.
— Точно, повезло, — Морко наконец обернулся и сунул нож под полу сюртука. Там что-то звякнуло, как будто этот нож соприкоснулся с другим. Вряд ли под сюртуком был спрятан арбалет, так что оставалось предположить, что это еще один экземпляр из коллекции гоблина. — Увидеть это редкое существо и остаться в живых, великая удача.
— Но как оно называется? И откуда оно? И?..
В Гае уже проснулся репортер.
— Эй, эй, мы же решили, что я не даю интервью, — перебила Дженни. — Лучше забудь. Пусть это останется загадкой. А вот откуда здесь взялся Морко Гучих, это вопрос!
— Пусть и это останется загадкой, — ответил гоблин.
Нал головами каркнула ворона и по мостовой скользнула тень. Похоже, птица убралась, как только из-под земли вылез Волк. Но, к ее чести, следует признать, убралась недалеко, потому что знала, когда можно будет вернуться. Значит, наблюдала с безопасного расстояния.
— Загадкой… — Дженни быстро огляделась.
И успела заметить, как кто-то очень мелкий, глядящий из-за угла, поспешно отшатнулся, когда она уставилась в его сторону. Ну, Макс! Вот как ты стережешь ужасно ценные платья!
А Гай не сдался. Он снова затарахтел:
— Позвольте, я вижу, вы знаете об этом звере. Вы упоминали какие-то названия, и вообще, не очень-то удивлены. Скажите же хоть что-то. В конце концов, я видел это! И имею право знать, как оно называется. Да, точно! Вы сказали: Саалх. Я ведь не забуду! Послушайте, я все равно узнаю, что такое Саалх, и что связано с этим словом.
Веспер тебя забодай, ведь это именно то, чего опасался Крысиный Король. Что о Волке пронюхают газетчики. Чудище видели человек двадцать прохожих, но сбежали так быстро, что вряд ли сообразили, что именно они видели… а вот Гай — другое дело. И его отвратительно хорошая память!
— Он не забудет, — печально, можно сказать — трагически, подтвердила Дженни. — Он ничего не забывает. Это проклятие, насланное на него великой богиней Терлиозиной.
— Моя память вовсе не проклятие! — запротестовал журналист.
— Называй как хочешь, — сохраняя трагизм в голосе, продолжила она, — ты узнал страшную тайну, и теперь Морко придется тебя убить. По-моему, вполне сойдет за проклятие.