— Он человек, — только и смогла произнести Дженни.
Ведь Эрик человек, как же иначе? Они провели всю жизнь рядом, в одном фургоне, а когда колесишь по дорогам в постоянной близости друг к другу, невозможно ничего скрыть. Эрик точно человек, и в более беспечные времена двигался он самым обычным образом. Что с ним сделали? Она пощупала в кармане странный шарик, найденный там, где Эрик скрылся из виду.
— Эй, смотри! Там кто-то есть!
Дженни вынырнула из воспоминаний и глянула, куда тычет обломком трости «дядя». В подворотне угадывались очертания лежащего человека. Надо же, сколько встреч сегодня случается, одна другой веселее. Впрочем, логично, что день, начавшийся с Крысиного Волка, должен был завершиться встречей с Черной Рукой и бандитами в масках. Интересно, кто это там развалился так вольготно на холодных камнях?
Обнаруженный ими человек оказался мужчиной средних лет с непримечательной наружностью. Да и делом он был занят абсолютно не примечательным — просто лежал в темноте, и все. Ну, иногда дышал. Дженни видела, как чуть-чуть приподнимается его грудь.
Вдвоем они выволокли его на свет. Квестин, кряхтя, склонился над незнакомцем и расстегнул воротник, чтобы легче дышалось. И тут же отшатнулся, когда с хлопаньем крыльев на лежащего спикировала ворона. Косясь черным блестящим глазом на детективов, птица сунула клюв под полу сюртука незнакомца и вытянула тускло поблескивающую цепочку. Дженни присела рядом, потянула цепочку сильнее — показался медальон или бляха. В общем, такая же штуковина, какая нашлась у покойного Рендиха Мерча.
— Тайная стража, — констатировал Квестин. — Интересно, за кем он следил? За нами, за налетчиками или за тем, кто их прогнал? Не менее интересно, кто его вырубил?
— Уж точно, не мы, — вздохнула Дженни. Да, в этот раз их с «дядей» боевые заслуги оказались скромнее, чем обычно. — Так что во втором вопросе круг подозреваемых сужается.
Дженни потормошила агента, тот задышал чаще и сделал попытку пошевелиться.
— Эй, любезный! — Квестин, морщась от боли в боку, встряхнул лежащего чуть энергичнее. — Нам некогда здесь околачиваться, ожидая, пока ты придешь в себя окончательно.
— Ох, — незнакомец открыл глаза. Взгляд был мутный. — Кто здесь? Где я?
— Сесть можешь? — Квестин потянул человека за одежду. — А встать?
Тому пришлось тоже приложить некоторые усилия и подняться. При этом он нащупал свою служебную бляху на цепочке и запихнул ее под одежду. Конечно, ему хотелось, чтобы это движение осталось незамеченным. Но бляха уже побывала на виду, и притворяться было поздно.
— Как я здесь оказался? — слабым голосом поинтересовался агент. — Кто вы, добрые люди?
— Ты отлично знаешь, кто мы, — сурово отрезал отставной префект. — Однако играм пришел конец. На вот, прочти.
Он потянул агенту документ, выданный им леди Урсулой. Тот самый, в котором предписывалось оказывать содействие.
— Ну, как? Убедительно? Итак, ты следил за нами, правильно?
— Сами не знают, чего хотят, — угрюмо процедил агент. Он уже опомнился, на ногах держался уверенно и говорил четко. — То им следить нужно, то, оказывается, у вас такие полномочия.
— Я не в обиде, — заверил «дядя». — Ты выполняешь свою работу, а я — свою. Но сейчас мне нужна информация. Итак, ты следил за нами от самого дома, правильно? Что дальше?
— Вы вошли во двор позади «Улыбки Вилены», оставались там около часа, — профессионально четко доложил агент. — А за домом следили. Не меньше пяти человек, довольно грамотно сменяли друг друга. Поэтому я близко не совался. Когда вы показались на улице, в сопровождении барышни из заведения, я отступил подальше, чтобы продолжить наблюдение. При этом те, кто следил за «Улыбкой Вилены», затеяли какое-то движение. Но я ждал вас и не приближался. Зачем мне следить за ними, их мне не поручали. Вы вошли в переулок, я оттянулся еще дальше, чтобы принять вас, когда покажетесь. Потом…
— Потом? — нетерпеливо подхватила Дженни.
Агент потер затылок и виновато признался:
— Оглушили меня. Не успел заметить, кто… очень уж быстро он, гад, меня обработал.
— Ясно, — Квестин с минуту размышлял. — Мы сейчас возвращаемся на Горшечную. Тебе я бы посоветовал обратиться к лекарю.
— Не могу, — пожаловался агент. — У нас правила строгие, я не должен выпускать объект из виду, покуда в состоянии это сделать. Вы уж сделайте милость, не слишком быстро идите, а? Шатает меня, боюсь не поспеть.