Бедняжка. Он не принял участие в веселье, не побывал в плену у Погонщиков и не бегал по подземельям от пустынного дэва.
— Да, ваша милость, такова печальная участь великих правителей и полководцев. Тяжелые обязанности и никакого веселья. Мистер Ковес, вы все записали? Между прочим, это были исторические слова.
Квестин украдкой дернул ее за рукав. Наверное, он прав. Если она будет говорить столько правды, то на торжественный прием больше не позовут. И не угостят таким вином… от которого кружится голова… Веспер, это от вина ее так шатает и тянет говорить глупости. Она решительно поставила бокал на поднос и печально сказала:
— Прошу прощения, ваша милость. Кажется, исторические слова не следует произносить слишком часто.
Сертиас кивнул и двинулся дальше по залу. Наверняка у него заготовлен план: с кем следует переговорить, и кому какие слова сказать.
— Ты что? — зашептал Квестин, когда толпа вокруг них с уходом лорда поредела. — Здесь так нельзя. Мы на Вулкане, ты помнишь?
— Думаешь, он обиделся? Да он вообще уже выкинул мои исторические слова из головы.
— Надеюсь, что так.
— Еще бы! Смотри, как целеустремленно он перемещается от одной группы к другой. Этот прием — очередная военная операция. Здесь что-то затевается. Ему не до нас.
— Согласен. И глава стражи говорил, что в Эвероне пахнет переменами, поэтому нужна сильная власть… А то, что рассказала мне Клементина… насчет лакея Истригсов, что он болтал спьяну… они что-то замышляют, точно. А сейчас Сертиас ведет переговоры с влиятельными персонами, на чью поддержку рассчитывает. Ты права, этот прием — вовсе не то, чем кажется. Но, знаешь, что?
— Что?
— Не будем вмешиваться, даже если разгадаем их план.
— Конечно, сейчас не будем! В любом романе главный герой вмешивается в самом финале и разрушает все интриги злодеев. До финала еще далеко. Подождем.
Теперь Дженни внимательно следила за перемещениями Истригса-младшего. Она тоже переходила с места на место, делала вид, что разглядывает развешанные на стенах трофеи, а на заинтересованные взгляды гостей отвечала загадочной улыбкой. Старый проверенный прием! А Сертиас двигался энергично и целеустремленно. Сперва он высматривал в толпе нужного ему человека. Дженни видела, как он вертит головой, прежде чем сделать очередной переход. Отыскав, генерал устремлялся к группе гостей, на ходу выстраивая на лице подходящею к случаю улыбку. Кому-то кивал, кого-то дружески хлопал по плечу, выслушивал комплименты… и улыбался, улыбался, улыбался. Он, как и Дженни, отлично овладел этим боевым приемом, но только он был хозяином положения, и его улыбки не были загадочными.
Мистер Ковес тоже метался по залу, ожесточенно черкал в блокноте, и он-то вовсе не выглядел веселым. Тяжелый вечерок для репортера, много работы! Улучив момент, Дженни устремилась наперерез газетчику и успела спросить:
— Прошу прощения, мистер Ковес! А почему я не вижу вашего постоянного напарника. Как его… такой кудрявый?
— Он больше не работает в «Вечернем Эвероне». Извините, мисс, я на службе.
И ускользнул. Дженни попыталась его догнать, но, как назло, ее окружили несколько дам и попросили поделиться секретом, где она заказывает платья.
Правда могла их убить. Поэтому пришлось ответить уклончиво: это костюмы для работы. А что за работа у такой юной мисс? Частный детектив. Обращайтесь, наше агентство обслуживает только высокопоставленных клиентов. Напоследок Дженни вручила дамам несколько визиток и назвала адрес портнихи, которая подгоняла ей костюмы по фигуре.
За это время Сертиас успел выпить в трех компаниях. Дженни же больше не рискнула, это вино слишком вдохновляет на исторические фразы. А на Вулкане полагается, чтобы исторические слова произносили исключительно те Повелители Огня, которые не скрывают свое происхождение. Нужно уважать местные традиции. Поэтому, когда Квестин, пообщавшись с несколькими бывшими сослуживцами, присоединился к «племяннице», она уже совсем преодолела коварное действие алкоголя. О чем торжественно поклялась «дяде». Больше никаких исторических фраз, только работа!
Прием уже подходил к концу, это было видно по трем признакам. И гости улыбались не так воодушевленно, и лакеи не столь проворно сновали с подносами, и Дженни стало скучно. И вскоре Сертиас прошел к выходу из зала. Когда гости потянулись к дверям, он провожал их кивками, улыбками и дружелюбными напутствиями. Дженни с «дядей» не спешили, как и велела леди Урсула. За церемонией прощания они наблюдали издалека, а потом к ним подошел лакей. Подноса в его руках не было, он явился, чтобы проводить их в комнату, где предстоит ждать.