— Когда чары были наложены, я увидела образ, — богиня повела ладонью, и в воздухе появился образ красивого амулета с изображением воронов, который то оборачивался настоящими птицами, то опять украшением, — такими они воплотились в вашем мире. Это случилось несколько дней назад, в старом святилище Бестарда. Вы знаете его как башню Карратас, она в дне пути отсюда. Найдите их и верните мне! Ты, — Наита показала пальцем на Ардена, — знаешь, куда их принести. А ты, — она повернулась к Лане, — будь готова отдать долг.
К потолку взметнулись тени, поглощая величественную фигуру, птицы еще немного покружили и тоже рассеялись, как дым. Спутники завороженно молчали, оглядывая пещеру. Выбираясь из своей еловой постели и подходя ближе к напарнику, девушка не могла удержаться от смешка.
— Ну что ж, давайте знакомиться, мистер Страуд, — она протянула ладонь, но, видя, что он не спешит ее пожать, положила ее тому на колено. — Как дела в братстве? — и Лана звонко рассмеялась, будто зазвенели серебряные колокольчики. То, что у спутника оказались секреты, нисколько ее не обидело, напротив, теперь появилось какое-то чувство легкости, а мучительное смущение отступило. Арден перестал видеться ей каким-то безусловно идеальным и далеким, будто статуя в парке Златодвора. Да, он непростой человек, но все же человек. Да и собственные секреты перестали быть настолько тяжелыми.
— А я и вправду бард, но, — смех ушел, и голос девушки стал тише, будто охрип, — но не только.
Рука скользнула к шее, снимая платок, который ни на минуту не покидал своего места: под ним прятался какой-то неясный амулет. Слишком пузатый и объемный, выглядевший какой-то кустарной поделкой, он вряд ли мог привлечь чей-то заинтересованный взгляд. Раскрыв потайной замок, Лана разделила амулет на две половинки, внутри лежало кольцо. Массивное, украшенное квадратным бриллиантом — его знал, пожалуй, каждый из живущих в Иргуине, а может, и за его пределами — «Длань короля». Кольцо королевского повеления. Никто, конечно, кроме самого короля, не знает сколько их, но точно очень и очень мало. Каждое из них — универсальный пропуск. Покажи такое стражнику, наместнику или управляющему, и любая просьба будет услышана. Любое преступление прощено. Всякое деяние, предъявившего такое кольцо, считается сделанным на благо Иргуина.
— Если бы ты показала его тем солдатам, пьяные или трезвые, они бы не посмели тебя тронуть, — сказал Арден. Ему было неприятно, он-то думал, что спас ее.
— Нет, совсем нет, — покачала головой девушка, убирая кольцо в амулет и пряча под платком, — если бы я его вытащила, думаешь, ни у кого бы не вызвала вопросов одинокая певичка с «Дланью короля»? Не говоря уже о том, что не всякий чтит королевское повеление, а вот завладеть им захотели бы многие. Далеко я бы ушла, как думаешь? Да и не показала бы я его, попробовала бы отбиться, — из потайного кармана в голенище сапога она вытащила кинжал. Не зачарованный, сразу видно, что очень хороший, доведенный в кузнице почти до идеала. — Я не очень хорошо им владею, но Татия говорила, что он так долго провел в руках опытных воинов, что сам обрел разум и помогает в бою.
Черный металл лезвия был матовым и казался провалом в темноту, как и недавно летавшие тут птицы. Лана молча взглянула на спутника, ожидая реакции и как бы говоря, что теперь они обменялись тайнами.
— Ого, ты не так проста, как я посмотрю. Тайное подразделение бардов на службе короля? Придумываете сатирические песенки о врагах отечества? — он рассмеялся.
Лана легко пихнула его ногой, но и сама не удержалась от смеха. Слишком уж нервную встречу довелось им пережить.
— Нет, — качнула головой девушка, убирая кинжал обратно, — хотя идея неплохая, нужно предложить мисс Инге. Она будет очаровательна в роле подпольного агента, распевающего на перекрестках про Сидарк, — образ перед глазами получился настолько забавным, что Лана расхохоталась. — А что до всего остального, это не моя тайна, прости, — она опустила глаза, чувствуя себя виноватой, но Арден будто и не заметил этого, словно его больше волновало что-то другое.
— Прости, я не мог тебе рассказать, кто я такой и почему направляюсь в Шафтен. Однако если Наита явилась к нам обоим, то я могу тебе доверять, — произнес Страуд, вставая с колена. — Я глава «Сынов ночи», известных, как гильдия наемников.
Арден глянул на Лану, не мелькнет ли в ее глазах так хорошо знакомая ему смесь страха и неприязни. Наемников не любили и боялись. Всякий знал, что они берутся за любую работу. К сожалению, далеко не всякий слышал о жестком кодексе чести наемников. Да, они не были благими рыцарями света, как служители Бестарда. Но они не были и злом. Как зима и лето, день и ночь, свет и тьма, холод и жара, жизнь и смерть, так и Бестард с Наитой были двумя сторонами одной монеты. Равно важными и нужными. Но кто об этом задумывался?