— Мишка-то? Бывший хахаль. Но это ни при чем. Автомеханик он знатный. Все сделает. У нас здесь с латышами связи установлены, если сегодня запчасти или что по жестянке заказать, завтра уже привезут.
Взгляд у Кирилла сделался опять отвлеченным.
— Очень удобная, не большая и не маленькая. Сколько же ей лет? — Казалось, он говорил сам с собой.
«Снова бредит!» — подумала Вера, но на всякий случай ответила:
— Если мне, то двадцать девять. А тебе, если паспорт не врет, тридцать четыре?
Но Кирилл, казалось, ее не слушал, а продолжал говорить свое, блуждая рассеянным взглядом по потолку:
— Очень хочется. Только где? А кто у нее дома? Дети, муж?
Вера усмехнулась и, высвободив свою руку из руки Кирилла, встала:
— Потерпевший, да вы не стесняйтесь, спрашивайте напрямую. Мы же тут девушки простые, чего с нами церемониться… Мужа нет, я не замужем. Дети есть. Один. Сын. Квартира отдельная, однокомнатная, в блочном доме, двадцать три квадратных метра…
Кирилл закрыл глаза и поморщился. Вера испуганно взяла его за руку:
— Голова болит? Тошнит?
Кирилл, воспользовавшись моментом, снова усадил ее рядом с собой на кровать.
— И голова болит. И тошнит.
— Ты не волнуйся только. Скоро невропатолога привезут. Консилиум будет.
— Не нужен мне консилиум. И вообще, я здесь не за этим. Спроси Мишку, сможет он поставить машину на колеса за пять дней, и перезвони мне.
Вера снова высвободила руку и встала.
— А ты привык командовать. — Она стояла и сверху вниз смотрела на Кирилла. — И чтобы слушались, тоже привык? — Кирилл сделал протестующий жест рукой, но Вера не заметила и продолжала: — Не перезвоню. Нет у меня телефона.
— Так я куплю тебе телефон, — быстро сказал Кирилл. Точно извинился.
— С чего бы это? — Вера смотрела на него недоверчиво.
— Понравилась.
— Всем, которые нравятся, покупаешь?
— Всем. — Кирилл обезоруживающе улыбнулся. — Мне давно еще одна женщина сказала, что нет ничего поганее жадного мужика.
— Она тебе правду сказала. Лежи. Завтрак тебе сюда принесут.
На тумбочке зазвонил телефон. Вера отдернула шторы, раскрыла окно, стала аккуратно перекладывать вещи из раскрытого чемодана Кирилла в шкаф.
Кирилл говорил по телефону и следил за каждым движением Веры.
— Да. Как-как? Вице-губернатор Кислюк? Давно в этой должности? Недавно? Ладно, разберусь по ходу. Я помню, что он приезжает через пять дней. — Разговаривая, Кирилл жестом показал Вере, что пиджак и брюки надо повесить на вешалку. А Вера жестом показала ему, что и сама догадалась. — Я думаю, успеют машину дня за четыре поставить на колеса. Если ночью выеду, я отсюда до Москвы часов за шесть доберусь. Пока. Не балуйтесь на работе без меня.
В коридоре послышались шаги и голоса.
— Главный идет. Сейчас консилиум будет. Хорошо, что я порядок успела навести. — Вера оглядела палату.
— А мне плевать на консилиум. Я спать хочу. — Кирилл натянул простыню до подбородка и закрыл глаза.
Дверь распахнулась. В палату в сопровождении Ларисы вошли пышных форм дама лет сорока и невысокий рыхлый мужчина в белом халате, накинутом поверх костюма, не слишком уместного и этой июльской жаре. Лицо у него было ничем не примечательным лицом пятидесятилетнего лысеющего мужчины, страдающего, сообразно возрасту и образу жизни, целым букетом хронических заболеваний. И выражение собственной значительности вперемешку с некоторой обеспокоенностью совсем это лицо не красило.
— Не просыпался? — Лариса вопросительно смотрела на Веру.
Та неопределенно пожала плечами и, выходя из палаты, успела на ходу шепнуть Ларисе, что больному, кажется, лучше.
Кирилл продолжал лежать с закрытыми глазами, а главврач стоял над ним, явно не зная, что предпринять. Видно было, что чувствует он себя и присутствии неопознанного москвича откровенно неуютно. Потоптавшись с минуту возле кровати, он вопросительно посмотрел на Ларису.
Кирилл наблюдал за ними из-под ресниц. Вдруг он сел и, не обращая внимания на остальных врачей, обратился к Ларисе:
— Ты почему на моем мобильнике нажала на четвертую клавишу, а не на вторую или третью?
Главврач вздрогнул и приосанился. Пышная дама-врачиха с интересом взглянула сначала на больного, а потом на Ларису. Но та и бровью не повела, а только поинтересовалась спокойно:
— Разве мы перешли на «ты»?
— Я перешел.
— Тогда и я перехожу. На все твои вопросы я отвечу после консилиума.
— Слова какие ученые — консилиум! — Кирилл перевел взгляд на главврача. Выдержал паузу, потом поинтересовался: — Кто этот толстый? Заходят, не представляются.