Обо всем этом Игорь Пирогов знал из материалов, специально подготовленных сотрудниками его агентства к визиту шоумейкера. Поскольку сам сыщик был бесконечно далек от шоу-бизнеса и «звездных» событий, концерты не посещал, музыкальных каналов не смотрел, «Белочек» от «Стрелочек» не отличал.
Дерибасов при личном знакомстве ему сразу активно не понравился. И причина этого неприятия заключалась, конечно, не в мятом пиджаке. Дело в том, что за долгие и не всегда бесцельно прожитые годы Пирогов привык подразделять людей на две основные категории. К первой категории относились люди-человеки, которые жили сами (как — другой вопрос) и давали жить другим. То есть в принципе уважали право на существование других особей. Поэтому и вели себя соответственно. Например, прислушивались к собеседнику, когда тот что-нибудь говорил. Адекватно соотносились с чужим поведением. Видели в другом себе подобного, свободного хомо сапиенса. Второй тип человеков отличался от первого радикально. Этому типу был неведом факт, что кроме них в мире существуют еще и другие живые существа. То есть чисто визуально перед их глазами что-то там такое, конечно, мелькало. Но представить, что фигурки на двух ножках и с двумя ручками и еще целым набором необходимых деталей могут быть похожими на них, они не могли, хоть убей. Для них все в мире вращалось вокруг собственных персон, в том числе и смешные ручки, ножки, огуречик. Бади Дерибасов явно относился ко второму типу. Может быть, в силу специфики своей профессии. Вероятно, в силу специфики своего восприятия жизни, он выбрал себе такое занятие, которое дает возможность распоряжаться людьми, как марионетками. Но, так или иначе, Бади великого сыщика Игоря Пирогова в упор не видел. Он видел в нем функцию, которая должна осуществить его волю. И от этого Гоголю-Пирогову было грустно и немного смешно. Потому что он уже предчувствовал тот момент, когда пошлет этого помятого шоумейкера вместе с его гонором и гонораром куда подальше! Хотя деньги были нужны. В данный момент — просто на жизнь. Иначе придется продавать контору со всем техническим и кадровым обеспечением.
— Что же вы молчите? — воскликнул Бади, когда весь его красноречиво-надрывный словесный поток иссяк. — У вас есть какие-то соображения насчет того, что я вам сказал?
«Ого! — подумал Гоголь. — Он интересуется моими соображениями. Может быть, он не совсем законченный пуп земли?»
— А что вы, собственно говоря, мне сказали? — произнес он скучным тоном. — Что вас в один прекрасный момент измазали какой-то гадостью ваши недоброжелатели? Я полагаю, такие неприятности — составная часть вашей нелегкой звездной жизни. Когда-то гнилыми помидорами и сливами бросали в бездарных артистов. Нынче народ стал образованнее, понимает, что артист за свое фиаско не отвечает. Виноват продюсер.
— Вы думаете, это — всего лишь хулиганская выходка, и она связана с моей основной работой? — ответил Дерибасов, язвительно улыбаясь. Улыбка у него была американская — широкая, в пятьдесят два зуба. Маленькие глазки при этом являли полный контраст с улыбкой. Они были настороженными и злыми.
— Да, — кивнул Игорь и стал рассматривать маленькие горошины на рожках черта, сидевшего на его любимой пепельнице.
Самоуверенный Бади вдруг заелозил в гостевом кресле.
— Послушайте, Игорь Петрович, — томно задышал он. — Возможно, вы не поняли. В тот момент я как раз выигрывал аукцион. Я мог бы выложить любую сумму за Афродиту, выходящую из пены. И многие об этом догадывались. Неужели непонятно, что это хладнокровно спланированная акция?
— Непонятно, — упрямо проговорил Пирогов. — Если бы вас убили, я бы понял. А то ведь… смешно сказать. Что вам мешало вернуться в зал после перерыва и выиграть баталию за Афродиту?