Туристы редко пересекали порог галереи «Маркетт-гэлери», за исключением самых богатых и самоуверенных. За сверкающими дверьми царил идеальный порядок, наводивший страх на неискушенного дилетанта или праздного зеваку. Санни не была всецело против такого рода посетителей. В них ее раздражало только одно — неискоренимое желание все потрогать жирными руками.
Карл, помощник Санни, являлся неотделимой принадлежностью галереи. Это был совсем молодой парень, очень бледный, с черными до плеч волосами. Жгуче черным цветом волосы были обязаны действию превосходной краски для волос «Клерол». Карл любил носить рубашки с кружевным воротником, строгие темные костюмы в викторианском стиле и накладывать толстый макияж. Говорил он с легким поддельным английским акцентом, который приобрел во время обучения в Кембридже на правах стипендиата Родса.
— Карл, скульптура Джакометти прибыла вчера… черт, что ты сделал со своими ушами?
Бегавшие по компьютерной клавиатуре пальцы Карла с покрытыми черным лаком ногтями в тот же миг взлетели к ушам. В них висели серьги-кольца размером со спасательный круг. Мочки сильно покраснели, опухли и отекли.
— Я специально растягиваю уши. Ну как, нравится?
— Нравится? Разве ты пропустил мимо ушей мой вопрос: «Черт, что ты сделал с ушами?» — Санни подошла к Карлу и осторожно сунула палец внутрь одного из колец, продетого в мочку.
— Каждые два месяца кольца становятся все больше и больше. Мне хочется, чтобы мочки ушей стали вот такими. — Карл прочертил в воздухе большую букву «С».
— Это уж слишком. — Санни недовольно передернула плечами. — Послушай, всему есть предел. Я долго терпела твои чудачества — макияж, тату, полированные ногти, разные штучки-дрючки. Но, имея уши размером с мяч для софтбола, вряд ли ты можешь рассчитывать на работу в этом месте. Ты распугаешь всех клиентов.
— Неужели мячик для пинг-понга такой страшный? — неуверенно спросил Карл.
— Не путай пинг-понг с софтболом.
Карл печально вздохнул и потупил взор.
Но тут прозвенел входной электрический звонок. Санни повернулась и сделала два-три шага в сторону дверей. Она всегда лично приветствовала покупателей. Но, едва увидев посетителя, она остановилась как вкопанная. Высокий, в элегантном костюме с жилеткой и эффектной бабочкой красного цвета гость выглядел как весьма состоятельный клиент из Европы. Подобные внешние признаки не были чем-то необычным для посетителей галереи «Маркетт-гэлери». Но от этого гостя исходила особая, вполне осязаемая сила, наполнявшая собой все помещение. Однако Санни быстро справилась с замешательством и как ни в чем не бывало приветствовала гостя:
— Доброе утро. Я Санни Маркетт. Могу ли я помочь вам чем-нибудь?
— Я Ричард Лазарус. Очень рад нашему знакомству.
Он говорил с легким английским акцентом, бархатно-шоколадный тембр его голоса завораживал. Санни была не в силах, хоть это и становилось неприличным, оторвать от него взгляд. Посетитель в самом деле выглядел необычно, в его внешности удивительным образом сочетались современность и прошлое, он как будто явился из другой эпохи. Его костюм, безукоризненного покроя с тканью «в елочку» и узкими лацканами, могли вполне носить в 50-е и даже 30-е годы прошлого века. Точно такой же странный вид имела и его прическа в стиле Кэрри Гранта — зачесанные назад волосы, покрытые гелем. На первый взгляд ему было лет сорок, но с таким же успехом ему можно было дать лет тридцать или даже меньше. Он выглядел как настоящий красавец.
— Я специально прилетел из Лондона, чтобы посетить вашу галерею.
Ричард вежливо пожал ей руку, от него исходил восхитительный аромат, но описать запах, тем более определить марку духов, Санни затруднялась.
— Неужели? В таком случае признаюсь, я очень польщена. — Санни смутилась, не стоило ей так говорить. — Но ведь в Лондоне очень много галерей, торгующих произведениями искусства.
— Верно, но там нет такой, как ваша.
Он очаровательно улыбнулся, в груди Санни все сжалось, и она зарделась от столь откровенного комплимента.
— Такой точно нет. Но что именно вас интересует, мистер Лазарус?
Ответ прозвучал не сразу. Лазарус раздумывал, как будто выбирая между разными интересующими его вариантами.
— Мне нравятся произведения искусства эпохи барокко. Хочу украсить ими мой загородный дом в Котсуолде.
Санни тут же вспомнила о фарфоровой вазе в демонстрационной комнате, которая дожидалась Денниса Лафоржа. Но ведь она не давала ему твердого обещания?! Кроме того, вчера Иззи напомнила ей, что у Денниса и так уже большая коллекция ваз.