— А о вас мне почти ничего не известно! Только то, что вы вдовец и живете в Лондоне. О, я несу Бог знает что. — Вера торопливо прижала к губам ладонь, но вылетевшие слова уже нельзя было загнать обратно.
— Нет-нет, все в порядке. Мне очень нравится с вами беседовать. — Ричард нажал кнопку вызова. Через двадцать секунд перед ним уже стояла стюардесса.
— Хорошо летать первым классом, — призналась Вера.
— Принесите коктейль «буравчик» для дамы. — Он протянул руку мимо нее, чтобы взять пустой бокал.
— О нет, Ричард, не надо. Уже хватит. Не могу даже вспомнить, сколько я уже выпила. — Она попыталась отстранить его руку.
— О, до глубокой ночи еще далеко, — сказал Ричард. — Во всяком случае, там, куда мы летим.
Было бы лучше, если бы она не пила. Но со спиртным дела продвигались куда быстрее. Вера хихикнула и согласно закивала:
— Ладно, еще один не помешает.
— А вам, сэр? — Стюардесса вопросительно взглянула на Ричарда.
— Нет, мне ничего не надо.
Вера нахмурилась:
— Вы не выпили ни одного глотка, неужели вы хотите, чтобы я опьянела?
— Нет-нет, просто я давно завязал с этим делом. Но вовсе не собираюсь мешать другим наслаждаться жизнью.
Ричард улыбнулся, как бы давая понять, что хочет ее. У Веры тут же пересохли губы, и он почуял, как быстро забилось ее сердце.
— Да, мне нравится то, что я делаю, — отозвалась Вера.
— А мне нравишься ты. — Ричард взял ее локон и обмотал его вокруг одного из пальцев. — Ты такая очаровательная. У тебя такие чудесные волосы цвета воронова крыла, иссиня-черные. Черный цвет мой любимый.
Чего он никак не мог сказать о запахе, исходившим от волос. Его тонкому обонянию претил запах краски для волос, но таковы были современные женщины. Ричард уже привык к подобным мелочам.
Перед ними возникла стюардесса с коктейлем. Вера с наслаждением сделала глоток, затем другой. Раньше она никогда не пила такой коктейль. Эта была идея Ричарда, и она ей понравилась.
— Послушай, Вера, мне кажется, я знаю, как сделать наше совместное времяпрепровождение еще более приятным.
Ричард осторожно и нежно коснулся ее бедра.
Руки Веры задрожали. Она поспешила поставить коктейль на столик, но не успела, часть напитка пролилась на пол.
— О, Ричард, даже не знаю.
Он сразу отнял руку.
— Я оскорбил тебя. Прошу меня извинить.
— Нет-нет, я не это имела в виду. — Ее короткие пальцы, как гусеницы, поползли по его ноге, пока не достигли руки. — Да, это звучит несколько пошло, но я никогда не была такой. Мы ведь едва познакомились.
— Да-да, ты права. Мы ведь только познакомились.
Рука Ричарда скользнула по рукаву ее шелковой блузки и коснулась воротничка. Пальцы замерли на миг, в том месте, где пульсировала сонная артерия. Он чувствовал, как взволнованно бьется ее сердце.
— Но ведь между нами, Вера, существует незримая связь. Я сразу ощутил ее, как только сел в самолет. Ты разве не почувствовала ее?
— Да, почувствовала. — Она отвела взгляд в сторону, но почти сразу опять повернулась к нему. В ее глазах светилась надежда, нелепая и смешная.
— Я четыре дня буду в Сан-Франциско. Может быть, как-нибудь пообедаем вместе или что-нибудь в таком духе.
— Можно, но почему бы не здесь и сейчас, если мы уже вместе?
Ричард ласково погладил ее по щеке, чувствуя, как особенно тонка и нежна кожа прямо под глазами. Какие все-таки люди хрупкие и непрочные создания. Вера схватила его руку и прижала ее к своей промежности. Ричард сразу ощутил, как пульсирует кровь в ее горячих бедрах.
— Куда пойдем? — спросила она хриплым от волнения голосом.
— Не надо никуда ходить, — прошептал Ричард. Он притушил верхний свет. Их места сразу погрузились в полумрак, а затем накинул на ее колени одеяло.
— А теперь снимай чулки.
Вера опять глупо хихикнула:
— Мне все больше нравится твой английский акцент. Как будто диктор Би-би-си рассказывает мне о чем-то вульгарном.
Она выполнила его просьбу, приподняла юбку и спустила чулки.
— Как хорошо, что ты носишь одну лишь юбку, — пробормотал Ричард, лаская ее волосы. — Терпеть не могу, когда женщины носят трусы. Женщина всегда должна оставаться женщиной, как ты, Вера.
Она обхватила его лицо обеими руками и уже собиралась поцеловать его, как вдруг слегка отшатнулась назад.
— Какая у тебя холодная кожа.
— О, извини. Надо было предупредить тебя. У меня есть одна особенность: моя кровь циркулирует не совсем правильно. В напряженные моменты мне становится холодно. Как говорят американцы, нечто вызывающее неприязнь, не так ли?