— Да, да, поторопимся! — взмолилась девушка, снова впавшая в почти истеричное состояние. — Мой возлюбленный бродит где-то один по улицам. И негры могут схватить его.
— Черт бы побрал этот обычай! — взорвался Конан, когда они пробирались к городу вдоль дороги, но держась подальше от нее за хижинами и в спасительной тени деревьев. — Почему горожане не избавятся от этих черных собак?
— Они ценные рабы, — тихо отвечала девушка. — Их слишком много, и они могут взбунтоваться, если их лишить мяса, которого они так жаждут. Живущие в Замбуле знают об их ночной охоте на улицах, и поэтому стараются оставаться за запертыми дверями, если не случится что-нибудь непредвиденное, как со мной сегодня. Черные ловят всех, кого придется, но в основном им попадаются чужеземцы, до которых местным нет дела.
— Ну, положим, не все безразличны. Такие люди, как Арам Бакш, например, продают приезжающих черным. Он не осмелился бы на подобные проделки с горожанами.
Конан сплюнул в отвращении и минутой позже вывел свою спутницу на дорогу, которая здесь превратилась в улицу с тихими затемненными домами. Не в его характере было красться и прятаться в тени.
— Куда ты хотела пойти? — спросил он. Девушка, казалось, не возражала против того, чтобы его рука оставалась на ее талии.
— Ко мне домой, чтобы разбудить моих слуг, — ответила она. — Я прикажу им разыскать моего возлюбленного. Я бы не хотела, чтобы город, жрецы — вообще кто-нибудь знал о его безумии. Он — он молодой офицер с большим будущим. Возможно, нам удастся привести его в нормальное состояние, если мы найдем его.
— Если мы найдем его? — недовольно загремел Конан. — С чего ты взяла, что я хочу проводить ночь, прочесывая улицы в поисках лунатика?
Она бросила быстрый взгляд на его лицо и оценила по достоинству блеск голубых глаз. Как любая женщина на ее месте, она смогла понять, что он последует за ней куда угодно и останется — по крайней мере, на некоторое время. Но будучи истинной женщиной, она не выдавала этого своего знания.
— Пожалуйста, — начала она опять со слезами в голосе, — мне некого просить о помощи — ты был так добр…
— Ну хорошо! — согласился он. — Хорошо. Как зовут молодого негодяя?
— Как тебе сказать — ну, Алафдал. А я Забиби, танцовщица. Я часто танцую перед сатрапом Джангир Ханом и его возлюбленной Нефертари, а также перед высокородными господами Замбулы и даже господами королевской крови. Тотрасмек возжелал меня, а так как я отвергла его ухаживания, он сделал меня невольным орудием его мести Алафдала. Я выпросила у Тотрасмека любовный напиток, не подозревая о его коварстве и глубине его ненависти. Он дал мне зелье, которое я должна была подмешать в вино моего возлюбленного, и поклялся, что когда Алафдал выпьет напиток, он полюбит меня еще больше, чем до сих пор, — просто как безумный — и будет выполнять любое мое желание. Я подмешала снадобье тайком и поднесла его Алафдалу. Но когда он выпил его, то начал неистовствовать, как сумасшедший, и потом произошло то, о чем я тебе уже рассказывала. Проклятый Тотрасмек, змеиный ублюдок — о-о-о!
Она судорожно ухватилась за его руку, и оба внезапно остановились. К этому времени они добрались уже до района магазинов и лавок — пустынных и темных в такой поздний час. В начале узкого переулка, по которому они пробирались, стоял человек. Он стоял безмолвно, не шевелясь, голова его была опущена, но Конан уловил странный блеск мрачных немигающих глаз, уставившихся на них исподлобья. По его коже побежали мурашки, и не из страха при виде меча в руке незнакомца, а из-за того, что его поза и молчаливость говорили сами за себя. Это было безумие в чистейшем виде. Конан оттолкнул девушку в сторону и вытащил свой меч.
— Не убивай его! — молила она. — Во имя Сета, не губи его! Ты сильный — ты справишься с ним!
— Посмотрим, — пробормотал он, беря меч в правую руку и сжав левую в кулак, напоминающий гирю.
Он сделал осторожный шаг в сторону стоящего — и тот с диким воющим смехом сорвался с места навстречу. Подбежав, он взметнул свой меч и, приподнявшись на носки, вложил в удар всю силу своего тела. Голубые искры посыпались от скрестившихся клинков, когда Конан парировал удар, и в следующую секунду сумасшедший распростерся в пыли без сознания от молниеносного хука слева.
Девушка подбежала к лежащему.
— О, он не… он не…
Конан быстро наклонился, перевернул молодого человека и ловкими пальцами ощупал тело.