Старик опять вернулся к своей прежней добродушной манере, но Треслер почувствовал, что в эту минуту он его почти ненавидит.
— Вы хорошо защищаете Энтони, мистер Марболт, — заметил он. — Но после того, что я слышал сегодня ночью, я не могу поверить, что он не находится в союзе с этими людьми.
— Я не защищаю никого, Треслер. И тем более не защищаю метиса. Я лишь указываю вам, в чем вы не правы. Ваша неопытность прискорбна, но вы тут ничего не можете сделать. Если я не сумел вас убедить, идите со своим рассказом в полицию. Пусть там обсудят ваши доказательства, и если такой умный и ловкий человек, как Файлс, найдет их достаточно убедительными, то я уплачу вам сто долларов.
Резкий тон, которым были сказаны эти слова, задел Треслера за живое. Однако слепой, вероятно раскаиваясь в своей излишней резкости, сразу изменил свое обращение.
— Вы все-таки хорошо сделали, что пришли ко мне, — торопливо прибавил он. — Я сердечно благодарю вас. Судя по прошлому, то, что вы видели, означает злодейский набег. Может быть, он совершен сегодня ночью… Ты ничего не слышал об этом? — обратился он к Джеку.
— Нет, — ответил тот.
— Во всяком случае, мы предупреждены благодаря вам, Треслер. И не я буду виноват, если мы не вооружимся заранее. Мы должны послать предостережение в ближайшие поселки. Я в самом деле не знаю, что произойдет, если так будет продолжаться.
— Но отчего не прибегнуть к объединенным действиям? — возразил Треслер. — Отчего не сделать того, что предлагали недавно: организовать сторожевой отряд?
Марболт покачал головой и повернулся к Джеку, точно ожидая от него поддержки.
— Что ты на это скажешь, Джек? Я думаю, мы должны предоставить это полиции, а сами быть настороже.
— Конечно, — поторопился ответить Джек. — Мы должны быть настороже. Пожалуй, следует еще установить ночную стражу в некоторых пунктах.
При этих словах он с чуть заметной улыбкой бросил взгляд на Треслера.
— В особенности надо послать людей в Уиллоу-Блеф.
— Почему именно туда? — спросил Марболт с некоторой тревогой.
— Там мы подготовляем к отправке двести быков. Они уже проданы, как вам известно, и только два метиса, Джим и Лаг Гендерсон, присматривают за ними. Ведь это была бы настоящая находка для Красной Маски и его шайки! А станция эта уединенная, в двадцати милях отсюда.
Джулиен Марболт на минуту задумался.
— Ты прав, — сказал он наконец. — Мы пошлем туда ночных сторожей. Позаботься об этом. Отряди на несколько дней двух вполне надежных человек в Уиллоу-Блеф.
Джек повернулся к Треслеру.
— Подойдет ли это вам, Треслер? — спросил он. — Впрочем, нет, вы, пожалуй, не годитесь. Вы не из тех людей, которые умеют ловить воров. Это грубая работа и требует грубых людей.
Треслер попал в ловушку. Кровь у него вскипела, и он забыл всякую осторожность.
— Не думаю, чтобы я не годился, — горячо возразил он. — Странно, что говорите это вы, имеющий основание знать, что я умею постоять за себя. Вы должны помнить, что я могу справиться и с людьми посильнее меня.
Джек подскочил к нему и голосом, хриплым от злости, прошипел ему прямо в лицо:
— Я ничего не забыл. И клянусь…
Но слепой уже был около него и так крепко схватил его за руку, что он невольно скорчился.
— Остановись! — яростно крикнул Марболт. — Остановись, безумец! Еще одно слово, и я…
Джек старался высвободить свою руку, но Марболт крепко держал его.
— Назад! Слышишь! Я не хочу убийства здесь… Назад, черт возьми! — И Джек, несмотря на его сопротивление, был отброшен к стене. Марболт приставил дуло револьвера к его лицу, говоря: — Я застрелю тебя, как собаку, если ты двинешься.
Быстрота и ловкость движений слепого были почти невероятны, но Треслер убедился в этом собственными глазами и невольно вспомнил все рассказы, которые слышал про этого человека. Его действительно можно было бояться. Огромный, неистовый Джек был в его руках как ребенок. Теперь он стоял прижатый к стене, с лицом, искаженным ненавистью и страхом.
Усмирив Джека, Марболт повернулся к Треслеру.
— Не распускайте языка и помните, что я здесь господин! — сказал он холодно и после короткого молчания спросил: — Ну а как относительно людей для Уиллоу-Блеф?