Положение полного безденежья было очень тягостно и ставило в зависимость от богатого и властного лорда, считавшего себя хозяином всего и вся в окрестностях города Челмсфорд графства Эссекс. Мадлен не сомневалась: причиной его вожделения была ее непокорность. Иначе зачем бы он преследовал ее — не бог весть какую красавицу, засидевшуюся в девках, — если не с целью одержать очередную победу?
Очевидно, непреклонное сопротивление только разжигало в бароне желание соблазнить ее. Наглость Эккерби была поразительна: не прошло и двух часов с того времени, как тело ее покойной работодательницы опустили в могилу, а он уже сделал свое оскорбительное предложение!
Происхождение Мадлен также оборачивалось против нее. В обществе, где ей приходилось жить, политические эмигранты из Франции были, как правило, бедны и беззащитны перед произволом английских аристократов и мелкопоместной знати. И хотя она только наполовину француженка — отец ее был капитаном британской армии и блестящим разведчиком, служившим под командованием генерала Веллингтона, — это не мешало похотливому лорду Эккерби добиваться ее расположения.
И теперь девушку, полуодетую и босую, пробирал озноб. Надо бы завернуться в одеяло, чтобы унять дрожь. Даже с пистолетом в руках она чувствовала уязвимость и бессилие, обычно несвойственные ей и вызывающие в ней презрение. Сердце ее заходилось при мысли о том, чем барон мог объяснить свое преследование хозяину гостиницы.
Вдруг холодок пробежал у нее по спине. Кажется, она ошибалась, полагая, что в комнате никого нет: за спиной почувствовалось чье-то присутствие. В следующее мгновение сильные мужские пальцы сомкнулись на ее запястье. Она попыталась развернуться, но в туже секунду незнакомец захватил пистолет и резким движением поставил ее лицом к себе. Стальные объятия лишили Мадлен возможности даже шелохнуться.
Оглушенная, она уставилась на своего захватчика. Высокий рост, иссиня-черные волосы, атлетическое сложение. Мадлен явно ощутила угрозу, сквозившую во всем его облике. В то же время его мужская притягательность вскружила ей голову: сила, чеканные черты лица, черные стрелы бровей и синие глаза с темным ободком ресниц…
Глаза, которые в одно мгновенье пронзили и погубили.
— О Боже, маман… что делать?
Нет ответа. Вот оно как: из огня да в полымя.
В горле пересохло. Хватит ли у нее сил закричать?
Рейн Кеньен, граф Хэвиленд, много чего повидал за свою долгую службу в британской разведке, но и ему не каждый день встречались дамы, одетые только в ночную рубашку и размахивающие пистолетом. Сжимая все крепче незваную гостью, Рейн подумал, что еще минуту назад сетовал на то, какой скучной стала его жизнь в последнее время. Сейчас он не стал церемониться, поскольку сам был безоружен. К тому же в прошлый раз женщина с пистолетом перед ним оказалась французской разведчицей, собирающейся его пристрелить. Поэтому, когда полуодетая незнакомка проникла в его номер, где он ожидал прибытия своего родственника, инстинкт самосохранения вкупе с хорошей реакцией сделали свое дело.
Но, разоружив ее, он тут же оказался во власти совсем иных чувств, вызванных манящим теплом ее тела, приятным запахом кожи и широко открытыми серыми глазами, в которых ясно читалась растерянность.
«Проклятие», — подумал Рейн, расслабившись. Было чертовски глупо хотеть женщину, которая, видимо, затевала убийство. В то же время вряд ли она охотилась на него — от шпионских дел он давно отошел.
К тому же ее испуганный вид заставил усомниться в том, что перед ним профессиональный убийца.
— П-прошу прощения, — произнесла девушка, запинаясь. — Я думала, номер свободен.
Немного ослабив хватку, Рейн все же не отпускал ее, по-прежнему крепко удерживая пистолет.
— Я подержу его, если вы не возражаете, — сказал он, заметив, что незнакомка с надеждой смотрит на оружие.
— Я бы не применила его против вас.
— Тогда зачем он вам?
Она напряглась, услышав шаги в коридоре.
— Пожалуйста, — прошептала она умоляюще, силясь взглянуть на дверь через плечо, — не выдавайте меня.
Очевидно, шедший по коридору человек был причиной ее беспокойства.
— Надеюсь, вы простите мне, — вдруг добавила она, поворачивая к нему лицо, — просьбу поцеловать меня. — И незнакомка обхватила шею графа руками и впилась в его губы.
За десяток лет службы Ее Величеству Рейн никогда не бывал застигнут врасплох вот так. Ее пухлые губы явились совершенным сюрпризом, от которого его пронзило острое удовольствие.