— Это была идея Арабеллы, — призналась девушка.
Тесс понизила голос до заговорщицкого шепота.
— Извините меня за, возможно, слишком нескромный вопрос: принесли ли вам пользу рекомендации Фанни?
— Пока еще слишком рано делать выводы, — правдиво ответила Мадлен. — Но я все еще питаю большие надежды. И, несомненно, Фанни безмерно увеличила мою веру в собственные силы, что не так уж мало, если учесть, насколько наивна я была в вопросах взаимоотношений с противоположным полом до замужества.
— Спасибо вам, — сказала Тесс искренне. — Мой траур уже закончился, и я намереваюсь теперь заняться обустройством своей личной жизни, так что привлечение Фанни в качестве консультанта мне представляется удачной мыслью.
Поскольку к ним присоединилась Джейн Карузерс, девушки не смогли продолжить этот разговор, но Мадлен теперь не терпелось поближе познакомиться со своей интересной коллегой.
Совсем по-иному Мадлен вынуждена была вести себя с родственницами Рейна. Для нее явилось полной неожиданностью появление в Ривервуде обеих его сестер.
Они приехали посмотреть на нее и оценить, чего она стоит, так предположила Мадлен. К ее сожалению, Рейн опять отсутствовал, еще утром уехав по делам в Лондон.
По пути в гостиную, куда Брэмсли провел дам ожидать ее выхода, Мадлен пыталась припомнить все, что она смогла узнать о них за прошедшую неделю замужества. Пенелопа была старше Рейна на два года, а Дафна примерно на столько же младше. Обе сестры были замужем за баронетами, что давало Пенелопе право называться леди Тьюксбери, а Дафне — леди Ливермор.
Женщины были достаточно красивы, отметила Мадлен, входя в гостиную, обе брюнетки с синими глазами, как и их брат, но гораздо ниже ростом. Сестры напряженно выпрямились на стульях, как будто бы присели ненадолго и вскоре собирались встать. И с первого же взгляда они показались Мадлен такими же высокомерными и деспотичными, как и вдовствующая графиня Хэвиленд.
Казалось, что Пенелопа и Дафна также не имели склонности отнестись к ней более сердечно, чем их бабушка. Судя по произнесенному ими сухому приветствию, та не смягчила своей неприязни по отношению к Мадлен, подумала девушка с холодеющим сердцем. Видимо, она по-прежнему считалась недостаточно хорошей, чтобы быть принятой в семью Хэвиленд.
Однако ее улыбка была дружелюбной, а тон вежливым, когда она заговорила с ними, выражая свою радость по поводу прибытия сестер в Ривервуд и их знакомства.
На ее вопрос, не желают ли они подкрепиться, Пенелопа ответила поспешно:
— Спасибо, не нужно. Мы не останемся здесь надолго. Мы только лишь хотели увидеть, что за женщину выбрал себе в жены наш брат.
И после недолгого замешательства прибавила:
— Должна признаться, вы нас удивили.
— О, правда?
— Во-первых, вы значительно старше, чем ожидалось.
Мадлен постаралась удержаться от ответа, чтобы не сказать что-нибудь колкое.
— Мы полагали, что Хэвиленд понимает ответственность, которую несет перед добрым именем нашего семейства, но мы ошибались.
После нее заговорила Дафна.
— Это еще и потому, что Рейн вообще не собирался жениться, и мы не думали, что он когда-нибудь сдастся, несмотря на все усилия нашей бабушки убедить его в необходимости этого шага. Мы с Пенелопой вышли замуж вскоре после того, как были выведены в свет, как и подобает юным леди, а Рейн все эти годы сопротивлялся женитьбе.
— У меня не было выхода в свет, — заметила Мадлен. — Поэтому раньше я не имела возможности повстречать достойного джентльмена.
Выражение лица Пенелопы выражало явную насмешку.
— Да, мы слышали. Говорят, вы работали компаньонкой.
— В самом деле, работала.
— По крайней мере, мы рады удостовериться, что вы не безнадежны. Мы опасались, что вы окажетесь совсем уж за рамками приличия, — сказала Пенелопа, оглядывая изысканное платье Мадлен. — Бабушка уверяла нас, что у вас чудовищный вкус. Но платье, которое на вас сейчас, превосходно.
— Леди Дэнверс помогала мне его выбрать, — сказала Мадлен, полагая, что упоминание этого имени произведет впечатление на сестер.
Но Пенелопа пропустила мимо ушей прозвучавшее имя титулованной соседки Мадлен.
— Вы совершили серьезную ошибку, становясь в оппозицию к нашей бабушке. Вы нажили себе непримиримого врага в ее лице.
— Определенно, я к этому не стремилась.
— Она намерена делать вид, будто бы вас не существует вовсе.
— Лучше уж сразу умереть, — еле слышно пробормотала Мадлен.