Пенелопа уставилась на нее испепеляющим взглядом.
— Думаю, вы просто не понимаете, что вас ожидает. Высший свет вас отвергнет. Вас не примут ни в одном приличном доме. Скажите честно, вы получили хоть одно приглашение со дня вашего венчания, кроме как от ваших провинциальных соседей?
Мадлен почувствовала, как ее охватывает гнев, но усилием воли придала себе спокойный вид, чтобы не показать раздражения.
— Едва ли можно назвать провинциальными графиню Дэнверс и герцогиню Арден, — ответила она любезно. — Я горда назвать обеих дам своими подругами.
— Пенни, она права, — вмешалась Дафна.
— Помолчи, Дафна, — сказала ей старшая сестра и вновь обратилась к Мадлен:
— Если вы и привлекаете к себе внимание, то только потому, что людям интересно увидеть, кто же наконец стал графиней Хэвиленд.
— Может и так, — согласилась она. — Но сказать по правде, меня все это не сильно беспокоит. К тому же, до сих пор всей корреспонденцией занимался Рейн, и я не могу знать, от кого приходили приглашения.
Язвительность Пенелопы усилилась.
— Я вполне могу допустить, что он их выбросил, с Рейна станется. Он всегда пренебрегал правилами приличия.
Мадлен прохладно ей улыбнулась.
— Да, его больше заботят такие несущественные вопросы, как избавление мира от тирана.
Дафна глядела на нее со всевозрастающим удивлением.
— Вы такая резкая и откровенная, как бабушка вас и описывала.
Улыбка Мадлен стала скептической.
— Полагаю, выражения, в которых описала меня леди Хэвиленд, были значительно крепче.
— Вас что же, совсем не беспокоит, что вы разгневали ее? — спросила Дафна с любопытством.
— Меня беспокоит, чтобы у моего мужа не было осложнений из-за меня, — ответила девушка серьезно. — Я не собираюсь вставать между ним и членами его семьи. Но я также не в состоянии изменить свое происхождение и свою родословную.
Она бросила взгляд на Пенелопу.
— Как вам, должно быть, известно, я получила благородное воспитание и знаю как правильно пользоваться ножом и вилкой, среди всего прочего.
Пенелопа ответила ей новым вызовом.
— Но сможете ли вы быть хозяйкой обеда, даваемого в честь дипломата, или провести бал на четыреста приглашенных?
— Сейчас нет, но я способная ученица, и у меня есть достаточно великодушные друзья, которые научат меня всему, что необходимо.
Она не стала говорить о том, что они, сестры Рейна, как раз и могли бы помочь ей освоиться в среде бомонда, не будь такими высокомерными.
— Полагаю, вы, в общем, подойдете Рейну, — сказала Дафна задумчиво.
Мадлен слегка удивилась. Вероятно, младшая сестра графа была настроена все же чуть более дружелюбно, чем старшая.
— Почему вы так думаете?
— Потому что вы не побоялись конфронтации. Рейн такой же, значит, вы составите ему хорошую пару.
Она улыбнулась очаровательной улыбкой, в которой едва угадывалась ее шаловливая натура.
— Имя Рейну дал наш отец, оно происходит от древнескандинавского «Рейнор». Вы это знали?
— Нет, не знала.
— Это означает «божественный воин». Папа хотел стать специалистом по древнегреческому, а между тем занимался еще и Древней Скандинавией.
— Дафна, прошу тебя, не распускай язык, — скомандовала сестра.
Однако Дафна не подчинилась приказу.
— Мы с Пенни, правда, дали нашим детям простые, традиционные английские имена. Ее мальчиков зовут Майкл и Питер, а моих — Френсис и Генри.
— Дафна, хватит уже, — потребовала Пенелопа более настойчиво.
— Как я поняла, у каждой из вас по двое сыновей, — сказала Мадлен, не обращая внимания на трения, возникшие между сестрами.
— Да, — резко вымолвила Пенелопа, но Дафна еще более оттаяла, позволив себе даже засмеяться.
— Поверьте, леди Хэвиленд, вам лучше не касаться обсуждения моих детей, если только вы не собираетесь потратить на это целый день.
— Похоже, вы очень привязаны к ним.
— Безусловно, и Пенни тоже, если говорить правду…
Резко прерывая сестру, Пенелопа заявила, одарив Мадлен надменным взглядом:
— Говоря о наших сыновьях, мы, собственно, подошли к причине нашего визита.
— Да, и в чем же дело? — спросила Мадлен вежливо.
— Мы надеемся, — начала Пенелопа, сперва испытывая некоторую неловкость, — что вы не станете причиной раскола в нашей семье, который невозможно будет преодолеть.
— Да, — поддержала ее Дафна. — Будет несправедливо по отношению к Рейну, если бабушка отречется от него. Но это будет еще более несправедливым по отношению к нашим сыновьям. Хотя мы были бы рады унаследовать все ее огромное состояние, но наши сыновья тогда не смогут видеться со своим дядей Рейном, а они души в нем не чают.