– Как скажешь, цыган.
– Вортако.
– Фортако.
– Вортако, – с нажимом повторил Ромал и кивнул, – друг.
– Друг. – Селиверстов покачал головой, разрываясь на тысячи частей от довольно странного чувства, будто он приобрел в повседневном хаосе нечто ценное. – Вортако.
– Вортако.
– Вортако, – повторил Артур и похлопал Костю по плечу, расчувствовавшись, будто мелкая девчонка. – Надо выпить.
– Там много еще осталось?
– На один раз хватит.
– А который… – Ромал свел брови, позволяя мыслительному процессу медленно, но плодотворно крутить шестеренки, и подозрительно прищурился: – Который час?
– Час выпить.
– Я серьезно. Мы метро не пропустили?
– Да у нас полно времени. Не кипешуй! Сейчас только… – Блондин взглянул на свои наручные часы с гравировкой на серебряном браслете и, несмотря на то, что черные точки так и прыгали перед глазами, увидел страшную картину. – Вот же… – Он резко выпрямился и уставился на соседа, чья кожа при тусклом освещении казалась черной. – Ты только на прохожих не кидайся, договорились? И стены не круши. И…
– Сколько?
– Около трех.
Костя качнулся назад и прикрыл глаза пальцами. Сосуды наверняка полопались, башка звенела, завтра наверняка придется несладко. Костя взвыл, словно медведь гризли, и сквозь пальцы уставился на новоиспеченного вортако.
– Что будем делать?
– Вызовем такси, – с готовностью ответил Артур.
– На какие деньги, гений?
– Да я имя им свое назову, и все – и проблема решена.
– Никто не повезет нас просто так. – Ромал с нажимом провел по лицу руками так, что остались едва заметные красноватые полосы, а потом шмыгнул носом. – Придется пешком топать. К рассвету будем у общаги.
– К рассвету? – ужаснулся Селиверстов.
– Ну плюс-минус пара часов. Пара-тройка часов.
– Да я в жизни столько не ходил.
– Вот и попробуешь.
– Стой, стап, аррете, халт!
– Да ты полиглот, – присвистнул Костя, – чего так распереживался? Не нервничай. Не знаю, как ты, а мне завтра надо на угловое право и профессиональную эстетику.
– Что? – не понял Артур. – Что еще за профессиональная эстетика? – Угловое право, видимо, его совсем не смутило. – У меня тоже завтра тренировка. Надо… напрячь… мозг.
Селиверстов весь сморщился, будто лимонная кожура, а Ромал скептически поджал губы. Каким же образом стиснутые зубы и наморщенный нос разрешат ситуацию? Но уже в следующее мгновение блондин резко выпрямился и воскликнул:
– Идея!
– Мне она уже не нравится.
– Не нуди, вортако. Я знаю, что нам надо сделать.
– И что нам надо сделать?
– Всего один звонок… – Артур достал телефон и отошел в сторону, а Костя хмыкнул и, улыбаясь, покачал головой.
Ну и странный у него сосед. И потолок тут странный, а еще тут странно пахнет: чем-то сладким и горьким одновременно. Ромал не слышал, о чем там разговаривал Селиверстов, он даже не пытался прислушаться, а просто поплелся по коридору и, не церемонясь, стащил со столика чей-то напиток. Понюхал. Кажется, коньяк. Вылил на пол.
– Эй! – разозлилась рыжеволосая незнакомка.
– Мне нельзя смешивать.
Девушка закатила глаза, но ругаться не стала. А Костя коварно ухмыльнулся. Какой же он плохой и опасный парень! Держит в страхе целую… комнату опьяневших студентов. Семенов тоже испугался. По правде говоря, даже сам Костя иногда боялся своих вспышек и приступов, которые за ними следовали. Откуда взялись эти провалы в памяти? И как вернуть крышу на место? Ромал понятия не имел, как справиться с новыми загонами, и планировал поразмыслить над этим вопросом. Но только не сегодня.
– Такси едет, – самодовольно заявил Артур, возникнув рядом, и осмотрелся, будто искал что-то важное. – Где моя куртка?
– А моя где?
– Мы потеряли куртки?
– Сегодня у всех так. – Костя пожал плечами. – Невезуха.
– О, я любил свою куртку! Вот дерьмо. Черт.
Арт не переставал ругаться, пока парни спускались на первый этаж, а потом все повторял и повторял, что ему будет холодно, и он замерзнет, и Ромалу пришлось насильно выталкивать его из общежития. Парни уселись на холодный бортик тротуара и надолго замолчали.
Артур неожиданно сказал:
– Есть охота.
– Издеваешься? – еле выговаривая звуки, встрепенулся Костя и крепко зажмурился, так и прилипнув головой к коленям. – Меня сейчас вывернет.
– Ну нет.
– Тупой день.
– Отличный день! Не нагнетай, вортако. Мы ублюдка на место поставили, выпили и поотрывались. И даже поделились потаенными-глубинными секретами. Когда бы мы еще так пообщались, а? Отвечай давай, ответь мне.
Арт начал толкать Ромала в плечо, и тот через силу выпрямился. В его глазах лениво плясали искры от фонарей, а губы превратились в тонкую бледную полоску.