– Продолжим, – отрезал Славин, закрывая тетрадь; на нем был мешковатый, широкий в плечах пиджак, отчего преподаватель казался беглецом из далеких пятидесятых. – Еще одна задача. Только не выкрикивайте с места. Выкрикиваете вы обычно полную чушь. Без обид, это так… Констатация факта. – Славин откашлялся и медленно встал на ноги, скрестил руки на груди и взглянул на студентов, словно пес, почуявший добычу. – Что ж, допустим, на Иванова ночью было совершено нападение с целью ограбления… спасаясь от грабителей, он перепрыгивает через забор, несется к многоэтажке и… разбивает одно из окон первого этажа. Иванов проникает в комнату. Хозяин дома – ну, пусть будет Петров – просыпается от шума и звона разбитого стекла. Он видит в комнате незнакомого человека и принимает его за грабителя. А потом… – Славин сделал драматическую паузу, – потом он его избивает, тем самым причинив тяжкий вред его здоровью. Кто прав, кто виноват?
В воздух тут же взметнулся лес рук, и Костя скептически усмехнулся. Какие же тут все смелые!
Миловидная блондинка с умным видом сказала:
– Виноват Петров – хозяин дома. – Она вся вытянулась, выпрямилась, будто один из соседей прибил ей палку к спине. – Иванов подвергся нападению.
– Ну и что? – не согласился ее сосед: рыжеволосый парень в идеально выглаженном костюме. – Петров защищал свое имущество. Это незаконное проникновение на частную собственность.
– Но Иванов не собирался грабить Петрова или – я не знаю – не собирался драться с ним. Он нуждался в помощи, вот и все.
– Ты, блин, спишь ночью, вся такая в халатике, у кровати тапочки стоят, а к тебе врывается мужик в крови весь, с дикими глазами. И ты, конечно, спросишь, все ли у него в порядке?
– Да я просто…
– Просто не надо врываться на частную собственность, – довольно резюмировал парень.
– Еще есть идеи? – поинтересовался Славин, оглядывая студентов внимательным взглядом. – Петров или Иванов? Кто же виноват? Давайте! Я хочу увидеть мыслительный процесс или хотя бы его отражение на ваших лицах.
– Оба.
Костя и сам не понял, как ответ сорвался с его губ. Десятки голов повернулись в его сторону, а профессор недоуменно вскинул брови:
– Повторите?
– Ну… – Ромал смущенно повел плечами и посмотрел на преподавателя. – Это вроде бы очевидно. Закон нарушили обе стороны, но все зависит от мотивов… Мотивы Иванова нам понятны, поэтому мы можем утверждать, что наказание он получит, правда, не в том виде, в котором получил бы его человек, намеренно пробирающийся на чужую собственность с целью что-то украсть. – Костя нахмурился, думая о чем-то глобальном, а потом медленно отодвинулся назад вместе со стулом. – По правде говоря, задача составлена некорректно.
– Вот как?
– Мы не знаем, почему Петров избил Иванова.
– Как это не знаем? – поморщился рыжеволосый парень. – Тот залез к нему домой.
– Тут дело в другом. Петров избил Иванова с целью задержания? Или чтобы наказать его за преступление? Если я не ошибаюсь – а я не ошибаюсь, – это два совершенно разных обстоятельства, то есть приговор в двух вариантах будет отличаться.
Преподаватель на какое-то мгновение замер – казалось, он приятно удивлен. Потом он кивнул и продолжил лекцию. А Костя невольно улыбнулся. Правда, почти сразу же к нему вернулась его обычная угрюмая нелюдимость, но в глубине души он все же гордился собой.
Пары тянулись бессовестно долго, но Ромал с удовольствием старел в стенах своего университета и не жаловался на урчание в животе. Казалось, студенты бегают в столовую каждые две минуты! Им явно не на что было потратить деньги, у Кости же денег осталось так мало, что он экономил даже на питьевой воде, а они… чертовски счастливые создания. Как же, должно быть, чудесно не заботиться о средствах для существования! Ромалу даже во сне не снилась такая прекрасная жизнь.
Костя уже собирался потянуть на себя дверь студенческой столовой, которую, для шарма, окрестили лакшери-кафетерием, как вдруг разнесся знакомый голос:
– Вортако!
Костя по привычке обернулся так резко, словно собирался врезать кому-то по лицу. Артур затормозил с поднятыми руками еще в нескольких шагах перед ним и недовольно нахмурил брови:
– Что ты вечно прибить кого-то хочешь?
– Подкрадываться не надо.
– Подкрадываться? Я заорал по-цыгански на всю улицу.
– А я не услышал.
– Тогда буду носить с собой громкоговоритель.
Артур и его юмор… Ромал скептически поджал губы, а Селиверстов рассмеялся. Ему, видимо, пришлась по вкусу собственная шутка. Даниил тоже улыбался. Правда, он стоял рядом с Артом такой тихий, что Костя его даже не сразу заметил.