Ингэлс (таким властным тоном, что Гастингс замолкает). Довольно, Грег. Достаточно. (Его интонация заставляет всех посмотреть на него.) Хотите знать, как я могу этому помешать? Очень просто. (Достает из кармана записную книжку и кидает ее на стол. Берет ручку и останавливается, держа ее над бумагой.) Чтобы вы исключили из подозреваемых Эдриен, я напишу признание, что это сделал я.
Эдриен стоит совершенно неподвижно, как оглушенная.
Гастингс. Но, Стив, ты этого не сделаешь!
Ингэлс. Это твои заботы. Мои только в том, что она этого не делала. Я не собираюсь разыгрывать нелепую сцену ее защиты, как она пыталась защитить меня. Я не собираюсь делать намеки и осыпать себя обвинениями. Достаточно того, что она сделала это для меня. А я просто буду тебя шантажировать. Понял? Я подпишу признание, и с теми уликами, которые против меня есть, тебе просто придется засадить меня за решетку. У тебя не будет выбора. Ты, возможно, и знаешь, что я этого не делал, но суд не будет так проницателен. Суд с удовольствием ухватится за очевидное. Я ясно выражаюсь? Оставь в покое Эдриен, если не хочешь нераскрытого дела об убийстве в своем послужном списке и на своей совести.
Эдриен (это крик ужаса, восторга и облегчения, все одновременно — самый счастливый крик на свете). Стив!
Он оборачивается к ней. Они стоят и смотрят друг на друга. Их чувства понятней, чем были бы в любой любовной сцене. Они смотрят друг на друга так, как будто они одни в комнате и в мире… Потом она шепчет, потрясенная.
Стив… ты, который никогда не верил в самопожертвование… проповедовал самолюбие и эгоизм и… ты бы этого не сделал, если… если бы не…
Ингэлс (низким напряженным голосом, в котором больше страсти, чем в любовном признании). Если бы причина не была самой эгоистической в мире.
Она закрывает глаза. Он медленно отворачивается от нее. Хелен, которая наблюдает за ними, безнадежно роняет голову.
Гастингс (нарушая тишину). Спаси нас Боже от людей, которые защищают друг друга! Когда это начинается, я пас. (Кидает Ингэлсу записную книжку.) Ладно, Стив. Убери ее. Ты выиграл, но не надолго. Я еще задам тебе по этому поводу несколько вопросов, но не сейчас. (Обращаясь к Эдриен.) Мисс Ноуланд, если вы на самом деле пытались его защитить, это означает, что вы в грош не ставите мои мыслительные способности. Вам следовало бы понимать, что я не поверю в вину Стива. Я с первого взгляда отличаю подставу. (Остальным.) А в качестве информации для негодяя, который это сделал, хочу сказать, что он неописуемый дурак. Неужели он действительно надеялся, что я поверю, будто Стив Ингэлс — с его потрясающим, логическим, научным умом — мог совершить такое дурацкое преступление? Я вообще с трудом могу представить себе Стива в роли убийцы. Но если бы он совершил это преступление, это было бы самое продуманное преступление в мировой истории. Мы бы волоса не нашли в качестве улики. У него было бы алиби — настолько же совершенное, как инструмент хирурга. Подумать, что Стив мог бы оставлять отпечатки пальцев и разбрасывать окурки!.. Хочу поймать подонка, который это сделал, и оттаскать его за золи. Для меня это не преступление, а личное оскорбление!
Тони. И для Стива.
Гастингс (поднимаясь с места). На сегодня достаточно. Давайте выспимся и приведем разум в порядок. Я, конечно, прошу каждого из вас не покидать этот дом. Мои люди остаются здесь — в комнате и в саду. Я вернусь рано утром. Я не стану спрашивать у вас, кто убил Уолтера Брекенриджа. Я это и так узнаю, когда найду ответ на другой вопрос: кто подставил Стива Ингэлса?… Спокойной ночи. (Выходит в сад, зовет.) Диксон!
Пока все не спеша встают или переглядываются, Ингэлс отворачивается, идет к лестнице. Эдриен, которая все это время смотрит неотрывно только на него, делает шаг за ним. Он останавливается на лестнице, оборачивается, говорит спокойно.
Ингэлс. Я говорил тебе подождать. Звук слишком быстро распространяется, Эдриен. Не сейчас. (Отворачивается и уходит по лестнице, она стоит и смотрит вслед.)
Занавес
Сцена 2
На следующий день рано утром. Комната кажется сияющей. Сзади голубое небо, дом наполнен светом. Хелен и Флеминг сидят за столом, увлеченные разговором. Это серьезный разговор, но их голоса просты, легки и естественны.