— Мой юный кузен Рэндольф согласился поехать со мной, — ответила Теодосия. — Я представила всю затею вполне невинной, вроде одной из тех шалостей, которые он любил устраивать с друзьями еще в школе, и он был только рад оказать мне содействие.
Девон заметила, как насторожился Джейк.
— Джейк, — обратилась она к нему шепотом, — давай забудем об этом сокровище.
Миссис Эванс слегка подтолкнула ее в спину.
— О чем вы там шепчетесь? — осведомилась недовольно, едва они достигли подъездной аллеи.
Не обращая на нее внимания, Девон обернулась к Джейку:
— Пожалуйста, не надо мне ничего доказывать. Я люблю тебя таким, как есть. — Поколебавшись, она добавила. — Я готова выйти за тебя замуж хоть завтра, если ты этого хочешь.
— Ты действительно искренна со мной, любимая? Надеюсь, что так, потому что я намерен поймать тебя на слове.
— Да, я сказала это совершенно искренне. Я хочу быть с тобой, вне зависимости от условий.
— Но эти условия установлены раз и навсегда, Девон.
Его лицо отражало такое неподдельное ликование, что по ее спине пробежала легкая дрожь.
— Очень трогательно, — раздалось позади злобное шипение миссис Эванс. — Вы, янки, всегда отличались бойким языком.
— Почему бы вам не отдать мне ружье? — произнес Джейк тихо. Они подошли к ступеням лестницы.
— А зачем? Пусть даже в вежливости вы не уступите любому благовоспитанному южанину, но вы не южанин. А теперь поставьте ларец вот сюда.
— Вы ведь даже не знаете, что в нем, — заметил Джейк.
— Какая разница? — ответила она. — Теперь он у меня, и это самое главное.
— Можем ли мы по крайней мере заглянуть в него? В конце концов, Девон, как прямой потомок Марлетты, имеет на это полное право.
— Гм… Я в этом не уверена. Марлетта в этих местах является персоной нон грата. Ее брачное свидетельство было уничтожено много лет тому назад.
— Значит, вы с самого начала знали о том, что брак был законным! — вставила Девон, ухватившись за ее последние слова.
— Ну разумеется, милочка. Мы не предполагали, что у нее были дети, пока Рини Лу не удалось расшифровать второй текст. Надо было видеть, как она из-за этого важничала! Не иначе, ей кто-нибудь помог, хотя я так и не выяснила, кто именно, — пробурчала Теодосия.
К этому моменту лунный серп уже поднялся высоко на ночном небе. Хотя его свет был довольно слабым, их глаза успели привыкнуть к темноте, и Девон могла ясно видеть все, что происходит вокруг.
— А мне можно посмотреть? — снова спросил Джейк, не сводя взгляда с лица миссис Эванс.
— Ну хорошо. Все равно в наших краях ваше слово ничего не будет значить.
Джейк наклонился и сунул руку в ларец. Едва вытащив сверток, он издал слабый возглас и швырнул его в сторону Теодосии.
— Здесь змея! — завопил он что было силы и, набросившись на миссис Эванс, в один миг повалил ее вместе с ружьем на землю.
Девон и Теодосия тоже закричали. Девон не боялась змей, зато ее беспокоило то, что Джейк может совершить из геройских побуждений какую-нибудь глупость, и, как выяснилось, ее опасения оказались не напрасными. Она вся сжалась от страха, ожидая услышать звук ружейного выстрела, однако вместо этого до нее донесся пронзительный вопль миссис Эванс, когда Джейк сначала обезоружил ее, а потом помог подняться на ноги. Девушка увидела в двух шагах от себя ружье, которое поблескивало при свете фонаря, висевшего у порога, и тут же кинулась к нему, чтобы забрать его от греха подальше.
— Я требую, чтобы вы сию же минуту меня отпустили, — заявила Теодосия, возмущенно фыркнув. К ее крайнему удивлению Джейк повиновался. — Что ж, молодой человек, с вашей стороны это было достаточно глупо. Вы же знаете, что я могла вас убить.
— Это правда, Джейк. Она могла убить тебя! Если ты пытался тем самым доказать мне свою отвагу, ты своего добился, хотя и рисковал при этом головой.
Джейк в ответ улыбнулся, блеснув белыми зубами:
— Я признателен тебе за твои чувства, Девон. На самом деле я пошел на это совсем по другой причине, хотя побочная выгода тоже немалого стоит. Взгляни-ка поближе на это ружье.
Девон держала винтовку двумя пальцами, с таким видом, словно та являлась рассадником заразы. Она перевела взгляд сначала на Джейка, потом снова на ружье и вдруг рассмеялась: