Однажды, когда она пришла за водой, дочь хозяйки сказала:
— Это ты? А Шеши нет.
Аммаджи хотела было ответить ей как следует, но сдержалась: бедному человеку лучше держать язык за зубами.
— Может, куда-нибудь в другое место пойдем? — предложила Сатьявати. Но Аммаджи словно не слышала ее.
Куда ни идти, все не меньше километра. Да и дадут ли воды?
Сатьявати обернулась и посмотрела в сторону общественной колонки, где толпились женщины. Наверно, вода уже кончалась.
Жара усиливалась, и ветер уже не смягчал ее. Сатьявати отошла и присела на обочине дороги, где торчали чахлые пучки травы. Тавитамма и Аммаджи подошли к ней.
Отсюда хорошо был виден сад. Хотя деревья посадили всего десять лет назад, они были высокими и раскидистыми. Даже в это жаркое время ни один листочек не пожелтел. Густая зелень покрывала деревья.
— Садовник у них хороший. Нигде ни сорняка, деревья все ухоженные, — оказала Тавитамма.
— Подумаешь! Воды-то им хватает, — ответила Сатьявати, — У этих богачей кран не закрывается. В баки воду накачивают, моются три раза в день. Каждый день свежую воду набирают, а вчерашняя на поливку идет.
— Почему в таком саду нет ни одного фруктового дерева? — удивилась Тавитамма.
Действительно, кроме хлебных деревьев, в саду не было ни одного фруктового дерева. Эти хлебные деревья посадил отец Аммаджи. Их крона давала густую тень, а летом ветер нес с этих деревьев приятный аромат.
В каменных вазах у входа на балкон росли причудливые кактусы.
— Зачем это? — удивилась Сатьявати. — Лучше бы цветы посадили, как красиво было бы.
— У нас сады совсем не такие, — сказала Тавитамма. — Сад с одной стороны, дом — с другой. Если у кого есть такой громадный сад, они горя не знают. Все деньги приносит: и дерево, и трава, и листья, а по сезону и фрукты. Но растить его очень трудно. Два человек с утра до ночи должны работать не разгибая спины. А здесь, когда есть водопровод, можно поливать сад из шлангов и горя не знать.
Тут Тавитамма вспомнила, что прошло уже много времени и ребенок мог проснуться. Она забеспокоилась:
— Может, куда-нибудь в другое место пойдем?
— Куда ни пойдешь, все одно! — ответила Сатьявати. — Аммаджи, позови же их!
Аммаджи не могла решиться.
— Ладно, я сама позову, чего бояться? — собралась с духом Сатьявати и подошла к дому.
С грохотом открылась дверь, и вышла женщина средних лет.
— Вам было сказано: нет воды, уходите!
— Объясни ей. — Сатьявати подтолкнула Аммаджи!
— А что тут объяснять? Кто бы ни пришел, мы воду все равно не дадим. Уходите!
Сквозь открытое окно снова послышался девичий смех. Сатьявати не сдавалась.
— Хотя бы по одному кувшину, — упрашивала она.
— Уходите, а то подняли такой шум, что дети заниматься не могут, — сердилась женщина.
Сатьявати показала на Тавитамму:
— У нее грудной ребенок. Воды нигде не достать. Дайте хоть немного, и мы уйдем.
Умоляющий тон Сатьявати и жалобные лица стоящих за ней Аммаджи и Тавитаммы, казалось, смягчили женщину. Она уже готова была уступить, но тут из дома вышла старуха, мать Рама Рао.
— И не думай давать! Сегодня пожалеешь, так они завтра снова придут. Одной дашь — придется сотне давать. Лучше уж сразу отказать.
Женщина молчала, и старуха обратилась к девушкам:
— По добру уйдете или собаками вас гнать надо?
Собаки словно поняли ее слова. Они подняли головы и насторожились. Сатьявати вспыхнула:
— А ну, давай. Посмотрим, как ты на людей собак спускать будешь!
Подошел старик садовник. Узкие брюки цвета хаки, вероятно отданные ему хозяйским сыном, расползлись по швам, рубашка была непомерно велика.
— Уходите отсюда, не сердите хозяйку! Вам троим дать — и остальные заявятся. Посмотрите-ка!
Воду в колонке уже закрыли. Женщины с пустыми кувшинами разбредались в поисках воды.
Сатьявати поняла, что так они ничего не добьются.
— Эй, люди, тут нас собаками травят! — крикнула она идущим женщинам. Те остановились, посмотрели в их сторону и решив, что дают воду, побежали к вилле.
— Ты что же вытворяешь? — возмутилась хозяйка.
— И вправду собак на них спустить бы, — сказал садовник.
— Ну что же, давай, — вызывающе крикнула Сатьявати.
— А вот и спущу, тогда посмотрим. — И старик подошел к собакам.
Собаки вскочили и залаяли.
У Сатьявати забилось сердце, но она снова крикнула:
— Спускай, коли посмеешь!
Увидев, что положение становится серьезным, Шеша выскочил во двор, схватил садовника за руку и оттолкнул его. Отвернувшись, он резко оказал: