Я и раньше слушать слушал, но с Коленькой случай особый. Он, как и многие тут, газеты как-то достаёт. Я в эти дела не лезу, с меня спрос маленький. Но по утрам когда бываю, слушаю, как он читает и бормочет. Этого, говорит, уберут, а этого, говорит, назначат. Или бормочет, мол, так вот и выйдет. Я-то сначала не вникал особо, мало ли что бормочет, все тут бормочут. А потом новости иногда смотрю и вижу – всё, как Коленька наш сказал. Не всегда, конечно, но часто уж очень.
Тут уж я призадумался. А подумавши, стал слушать внимательней. А послушав, обомлел. Но я об этом в прошлые разы ещё писал. А про то, как с сыном говорил, не писал. Подошёл я к нему, когда тот телевизор смотрел, и говорю: «Сына, а правда ли, что говорят, что царь у нас, президент, то есть, ненастоящий. Поставили его». Ну да, говорит, его бывший президент, премьер-министр нынешний, поставил – это все, говорит, знают. Я вот не знал, но я ведь и не об этом. Не, объясняю, и его тоже поставили. Есть, я слышал, кучка людей секретная, они и того поставили, и другого, и всем сегодня правят. «Сионисты, что ли?» – сын надо мной смеётся. Долго хохотал. Сказал, что я работу на дом беру. Думал, не пойму.
А я понимаю. Даром, что ли, столько лет работаю. Вижу, как люди сюда попадают. Понимаю, что коли знаешь чего лишнего, то не болтай, а то здесь мигом окажешься, и рад ещё будешь, что у нас, а не в другом каком месте. Так что я молчать начал.
А пока молчал, больше Коленьку слушал да новости смотрел. И чем дальше смотрел, тем лучше понимал, что прав друг мой несчастный. Несамостоятельные они там все, им бы лишь красоваться, а дела-то все кто-то другой делает. Я об этом всём писал уже, но врач как сказал, чтоб я повторяться не боялся, так я и записываю всё, что думаю. Поток сознания, как он мне наказал.
Как я к врачу к этому тайком ходил, я в начале самом писал. Больше не буду. Я хоть и слушаюсь, а веры уже почти не осталось. Ещё недельку поведу дневник и брошу, если не поможет. Я ж к нему почти со всей душой, рассказал, что волнует. Что знаю тайны страшные, которые никто больше не знает. И сделать ничего не могу, сил у меня нету никаких. Думал, посоветует что. А тот говорит – паранойя, у вас, батенька.
Паранойя! Выдумал тоже! Да я тут столько всяких параноиков и шизофреников, и психопатов разных видывал, что ему не снилось. Настоящие-то больные и мысли не допускают, что не так с ними что-то. Ему скажешь, мол, ты, друг, псих, а он обидится насмерть или драться полезет. А я попробовать решил. Вдруг, и в самом деле, работа меня захватила.
От лечения я отказался, писал уже. Но, как советовал он, дневник веду. Сегодня неделя будет. Теперь надо, как учил, перечитать всё, что сам записал. Он говорил, я, если не совсем умом тронулся, а только чуть-чуть, посмотрю свежим взглядом на то, что недавно писал, и пойму, нормальные мысли мне в голову лезут или нет.
Сейчас в обход пойду, вернусь и прочитаю всё заново. Тогда напишу.
Нормальный я. Нечего и сомневаться.
Прочитал всё. Мысли чуть путаются, так я ж не писатель, чтоб складно получалось. Главное, всё как думал, так и нынче думаю.
А сейчас дошёл до шестой – конечно, прав оказался. Только предположить не мог, что народу столько у Коленьки будет. Весь этаж третий крыла нашего, а пара человек со второго добралась. Непросто им это стало, ой, непросто. Я бучу поднимать не стал. Если кто узнает, с меня же первого спросят – как допустил. Так что распустил всех просто, своих уложил, и сюда, дневник читать. А то Коленька там опять болтает, что конец близок и страна рухнет.
Я же не сразу в эту историю всю поверил. Думал, ну ладно, знает он много, это понятно, не просто так он в левом крыле сидит. Но ведь и не просто так он у нас сидит. С ума, значит, сошёл. Значит, небылицы плести всякие может, чего с него возьмёшь. Я так подумал тогда и успокоился.
А потом у нас на этаже слух стал ходить, что главврач всю семью свою в Англию вывез. И думали все, чего это он сейчас, когда жизнь-то налаживается. А я знаю, чего. Потому что перед этим он дважды с Коленькой говорил один на один. Я сам к нему друга своего водил, поэтому знаю.
Так вот, поговорили они, значит, и главврач начал манатки собирать. А он мужик умный, другого заведением этим руководить не поставят. Значит, понял. Значит, поверил. Да ладно бы только он. Не далее как вчера разговор Натальи подслушал. Она по телефону вид на жительство в Америке обсуждала. Для себя и мужа своего – детей у них нет. Но сам слышал, как говорила, если с мужем не получится, ей одной делайте. Значит, тоже туда собралась.
Так я понял, что надо и нам ноги делать, пока не поздно. Что будет, когда будет, Коленька не говорит. Может, и не знает точно, а может, и неважно ему уже. А мне вот ещё не всё равно. Я ж не за себя волнуюсь, мы с Надеждой пожили тут, и ладно. Никуда уже не поедем, доживём тут. А сына жалко – молодой он ещё. И Славка. У него вообще ещё только жизнь начинается.